– Если вы войдете внутрь, то увидите еще больше интеéреса, – послышался приятный мужской голос из-за спины.
Катя резко обернулась, не ожидая, что кто-то может с ней заговорить.
– Я ша гаáна вас? – спросил человек, с любопытством разглядывая ее лицо.
Он выглядел ровесником деда Чу Ына, но при этом казался крепче, сильнее и выше. А еще у него были серо-голубые смеющиеся глаза, которые неожиданно вызвали у девушки улыбку.
– Я плохо говорить тиль, – смущенно произнесла она, почти ничего не поняв из последней фразы.
– Это не помешает. Войдете? – он в приглашающем жесте открыл дверь лавки, где, как и во всех местных зданиях, царил заманчивый полумрак.
Катя нырнула внутрь. В лавке вкусно пахло старой бумагой, деревом и сухими травами. Пожилой джентльмен, как про себя назвала мужчину девушка, вошел следом за ней и потянулся к кнопке на стене, добавляя освещения. На стенах, обитых деревянными панелями цвета каштана, растянутые в рамках, красовались карты города и гравюры, висели часы разнообразных размеров, от самых маленьких до огромных, занимавших четверть стены. Рядом стояли стеллажи, от пола до потолка заставленные стеклянными баночками, статуэтками разных форм и старинными книгами. Катя заворожено крутила головой, разглядывая все это богатство.
– Что у вас с рукой? – спросил хозяин магазинчика, словно уже знал про ободранный локоть.
Катя невольно поморщилась, вспоминая о случившемся инциденте.
– Падать, – коротко ответила она.
Мужчина, ничего не ответив, прошел мимо мягкой походкой и скрылся в глубинах помещения за стойкой, где располагался аппарат, напоминавший кассу. Девушка проводила его взглядом и тут же переключилась на потолок, углядев подвешенные к нему антикварные вещицы. Пожилой джентльмен вернулся почти сразу, захватив с собой только узкий рулон зеленой ткани, несколько склянок и небольшую бутыль с прозрачной жидкостью.
– Давайте хúа ваши элúдос, – он позвал Катю к себе, располагая принесенные вещи на потертой от времени и частого использования столешнице. Мужчина отрезал длинную полоску ткани, размотав рулон, и движениями изобразил, словно забинтовывает руку. – Идите сюда.
– Нет, спасибо, – запротестовала девушка, выставив перед собой руки и замотав головой, всеми способами сигнализируя свое несогласие. – У меня аллергия на местное, – попыталась объяснить она, но не знала слова «аллергия» на тиле, – э-э-э, я болеть тогда, делаться красная вся и… – Катя зачесалась понарошку, показывая, что с ней случиться в таком случае.
– Нет, идите же, – продолжал настаивать пожилой джентльмен. – И выпейте это, – он протянул ей крохотный шарик, скатанный из какой-то травы.
Девушка сопротивлялась уговорам, но убежденность оппонента в безвредности лекарств вынуждала уступить. Она обреченно вздохнула и приблизилась – в конце концов, утром дома можно выпить антигистаминное. Предложенная пилюля по вкусу чем-то напоминала имбирь, по крайней мере, была такой же острой. За процессом лечения оказалось интересно наблюдать, и Катя внимательно следила за всеми движениями мужчины. Он открыл несколько из принесенных склянок, высыпал их содержимое в маленькую чашечку и залил жидкостью из бутыля. Помешав получившуюся кашу тонкой стеклянной палочкой, конец которой был сплющен и представлял собой нечто похожее на лопатку, незнакомец быстрыми движениями размазал получившуюся зелено-бурую смесь по ссадинам и, явно торопясь, замотал пострадавшую конечность от пальцев, до середины предплечья.
– Спасибо, – вежливо вздохнула Катя, уже представляя, как будет зудеть рука. – Вы лечить всегда? – поинтересовалась она, имея в виду, врач ли он.
Хозяин лавки широко улыбнулся, убирая бутыли со стойки.
– Немного. Я – аптúкар.