– Слова тоже трудно запомнить.
– Это если учить их, не думая. Найди свой способ, – мужчина взглянул на нее и добавил: – ты очень умная и хорошая, у тебя все получится.
Мужчина, не сосредотачивая внимания на комплименте, продолжил давать советы, которые на его взгляд могли бы помочь девчонке, он подбадривал ее, постоянно вставляя в разговор слова, от которых Катя смущалась. Брюнет называл ее милой девушкой, способной, несколько раз умницей и трижды красивой. Такое количество добрых слов она никогда не слышала от него в чей-либо адрес.
К сожалению, склад располагался не так далеко, как хотелось бы. Подойдя к нужному дому, Педро отпер ключом дверь и щелкнул выключателем, нашарив его рукой в темноте. Катя без особого любопытства наблюдала за ним, больше обращая внимание на самого человека, чем то, что он делал, хотя ее несколько удивил факт наличия замка в городе, где и слово-то «замок» никто не знал. Склад оказался огромным тускло освещенным помещением, стены которого от пола до потолка полностью состояли из одних полок, а коридор между ними тянулся почти бесконечно. Девушка изумленно крутила головой: такого количества хлама ей не доводилось видеть.
– Не заходи внутрь, там грязно и все очень старое. Это может быть опасным, – предупредил мужчина и ушел вглубь по узкому коридору между полок, унося с собой мешок с сегодняшней находкой.
Катя послушно осталась стоять на входе, глазея по сторонам. Португальца не было несколько минут, как вдруг раздался какой-то грохот и неразборчивый очень эмоциональный возглас. Девушка, позабыв о предупреждении, бросилась на звук. Педро обнаружился посреди какой-то рухляди и выглядел при этом весьма пыльным и грязным. Судя по обрушившимся полкам, несложно было догадаться, что произошло.
– Ты пострадал?
– Только мое достоинство, – усмехнулся он, отряхиваясь и громко чихая.
Катя улыбнулась, опуская взгляд, потому что смотрелся он очень забавно, выцветший и посеревший, словно старое кино. Девушка покосилась на творящийся вокруг беспорядок, среди хлама замечая и вполне интересные вещи: деревянные досточки с мелкими отверстиями, отмеченными изящными закорючками, большой подсвечник из темного камня и несколько книг в красных кожаных обложках с металлическими уголками.
– А зачем все это хранится здесь?
Мужчина пожал плечами.
– Так принято, – ответил он и громко чихнул, поднимая клубы пыли.
Катя подняла ближайшую к ней книгу и повертела в руках.
– Интересно о чем она?
Педро, шагнув через завал, взял ее из рук девушки и, раскрыв где-то на середине, прочел:
– «Девятнадцатого числа того же месяца. Отец, как всегда, недоволен и ворчит: «Рушек, твои руки, должно быть, поменялись местами при твоем рождении. О, мой Кхаа! Ты снова сжег смесь!» Не хочу этим заниматься».
– Похоже на чей-то дневник.
Португалец еще немного, полистав страницы, бросил книгу в остальную кучу и отряхнул ладони.
– Придется здесь прибирать, – вздохнул он, хмуро обводя взглядом предстоящий фронт работ.
– Я помогу, – с готовностью отозвалась Катя.
– Нет. Посмотри на меня, – он развел руками, обращая внимание на свои брюки и рубашку, – я и так грязный, не хочу, чтобы ты выглядела так же. Я справлюсь, а ты отдыхай. Встретимся в другой раз, хорошо?
Кате пришлось уйти, предварительно договорившись о следующей практике испанского после очередного кона. Кажется, неуловимый для нее Педро переставал быть таким уж неуловимым.
Глава 3
Эту ночь русская команда прохлаждалась в пабе. Помощница хозяина, как всегда, исчезла, поэтому худая и замкнутая Маргарита вместе с суетливой Марией Александровной уже составляли на барную стойку грязные бокалы, оставшиеся после местных посетителей, спешно покинувших помещение. Кореец и бывший военный уже затянули привычный разговор и ни на кого не обращали внимания. Катя стояла на пороге, дожидаясь несколько задержавшейся Агнессы. У девушки на эту ночь были свои планы, и она хотела предупредить об этом старшую группы.