– Хорошо, тогда я сама узнаю, – и она потянулась к створке, чтобы еще раз заглянуть за нее.
– Не трогай, не вырастит! – тут же прикрикнул инвалид.
Катя резко обернулась к нему, поджав губы.
– Или ты мне объясняешь все, или я ее открою! И ты мне не помешаешь!
– Меерза, – выплюнул Лиро, покачивая головой, и схватил ее за руку. – Пошла вон, пока я добрый!
– Больно! – взвизгнула девушка.
– А будет еще хуже, если ты сейчас же не уберешься! Мне надоело нянчиться с тобой. Михас слишком добр и не понимает, сколько от тебя будет проблем.
– Ха! А сам-то сколько ему неприятностей доставил! Или то, что тобой интересуются уже не в счет? – съязвила Катя.
Глаза парня сверкнули бешенством, и он до боли резко дернул девушку так, чтобы ее лицо оказалось напротив его лица.
– Где ты об этом узнала? – очень медленно глухо и излишне спокойно произнес Лиро. Это напугало Катю даже больше, чем то, когда он орал на нее. – Я спрашиваю: где ты это слышала? – Девушка молчала, опустив взгляд, чтобы не видеть его безумных глаз. – Так это была ты, – жутко прошипел он, своими пальцами еще сильнее сжимая ее запястье. Катя охнула от боли и посмотрела на него. На его шее проступили крупные вены, а лицо стало красным, налитым кровью. – Ты была в моем кабинете! – вдруг неистово рявкнул он, совершенно взбешенный. Девушка шарахнулась в сторону, но рука, зажатая в тисках, не дала ей уйти слишком далеко. Она испуганно и неотрывно смотрела на него, словно кролик на удава. А Лиро едва сдерживался, стиснув зубы так, что слышался их скрежет. Губы превратились в тонкую линую, на лбу появились крупные капли пота, а цвет кожи вместо алого стал бледным, синюшным. И Катя по-настоящему испугалась. Она с трудом вырвала руку из его, словно закостеневших, пальцев.
– Что с тобой? – спросила она осторожно, боясь приблизиться. Инвалид дышал тяжело, часто. Плечи с великим трудом поднимались, когда он делал вход, и резко опускались при выдохе. Девушка обеспокоенно смотрела на него. – Я отвезу тебя к Михасу, – наконец, решила она и схватилась за спинку его кресла, разворачивая конструкцию.
Она спешила, боясь, что не довезет парня. Его плечи иногда совсем переставали двигаться, и он начинал заваливаться, а потом, словно ныряльщик, всплывая на поверхность воды, делал судорожный вдох, от которого Катя вздрагивала. Когда до аптеки оставалось несколько метров, она бросила кресло и опрометью кинулась к дверям.
– Скорее! Там Лиро! Ему плохо! – своими криками она перепугала тильца и Моаха, зашедшего к нему.
– Где он? На улице? Завози сюда, – Михас быстро сориентировался и исчез во внутреннем помещении.
– Я придержу двери, – произнес взволнованный Моах и вытолкал девушку на улицу. Вдвоем они заволокли кресло вместе с инвалидом. – Нужно положить его на пол. – Катя тут же послушно схватилась за плечи парня, но тилец остановил ее: – Нет, возьмись за ноги, он тяжелый.
Распластанный, лежащий на спине, Лиро выглядел ужасно жалко, словно издыхающий зверь. Катя с тревогой смотрела на него, стоя в стороне и не зная, чем ему помочь. Михас же, вернувшийся в зал, спокойно и уверенно опустился рядом с парнем, расставив рядом несколько огромных склянок. В одной из них оказалась густая вязкая голубоватая мазь, которую аптекарь втер в виски и шею своего подопечного, из другой она накапал несколько капель и осторожно, разбавив водой, влил тому в рот. По помещению распространился мятно-горький запах лекарств. В третьей находилась какая-то красная копошащаяся масса. Извлекать ее пожилой джентльмен не спешил, а вместо того достал небольшой, словно скальпель нож, и, отогнув ухо, рассек за ним кожу. Из раны тут же заструилась кровь. Катя смотрела на все это широкими от смеси страха и волнения глазами, нервно покусывая губу.
– Не волнуйся, – Моах, положил ей на плечо ладонь, – все будет в порядке, Михас знает, что делает.
– Такое уже было? – тилец кивнул, не вдаваясь в подробности.
Тем временем аптекарь извлек две тонкие извивающиеся красные нити из последней склянки и приложил к порезу. Они тут же впились в плоть и втянулись внутрь. Мужчина, открыв четвертую банку, смазал ее содержимым рану и приложил к ней продолговатый зеленый лист.