Сыромолотов Федор Федорович — в 1918 году член Уральского облисполкома и комиссар финансов. Во время расстрела Романовых находился в Перми с секретным заданием Совнаркома по эвакуации ценностей.
Авдеев Александр Дмитриевич — рабочий, член исполкома Уральского совдепа, участник эвакуации Николая II из Тобольска в Екатеринбург. Комендант «Дома особого назначения». 4 июля 1918 года смещен с должности и отправлен на фронт. Автор публикаций: «Николай Романов в Тобольске и Екатеринбурге», «Из воспоминаний коменданта». — «Красная новь», 1928 г., № 5, «С секретным поручением в Тобольск». — «Пролетарская революция», 1930 г., № 9.
Мошкин Александр Михайлович — рабочий, помощник коменданта Ипатьевского дома. Отстранен от должности и отправлен на фронт.
Документ 4
Предлагаю немедленно без всякой задержки и отговорок выдать из Вашего склада пять пудов серной кислоты предъявителю сего.
Обл. Комиссар снабжения Войков Рукописная памятка:
Серной кислоты 2 п. 31 ф. получил 17/VII Секрет(арь) (подпись неразборчива)
Предлагаю выдать еще три кувшина японской серной кислоты предъявителю сего.
Обл. Комиссар снабжения Войков
Рукописная памятка:
Три кувшина серной кислоты получил.
17/ VII Секр(етарь) (подпись неразборчива)
Войков Петр Лазаревич — член РСДРП(б) с 1903 года. В эмиграции учился в Женевском и Парижском университетах. В 1918 году — комиссар снабжения Уральской области. Непосредственный участник наблюдения за содержанием царской семьи в Ипатьевском доме, расстрела и сокрытия трупов Романовых и их приближенных. С 1924 года — полпред СССР в Польше, 7 июля 1927 года убит в Варшаве белогвардейцем Б. Кавердой.
Бунич И. Быль беспредела, или синдром Николая II. — СПб.: Облик, 1995.
Вопросительные знаки над могилами. — СПб.: АОЗТ «Издательство КП», 1995.
Хрусталев В. Тексты и комментарии к документам архива следователя Н. Соколова // Международная жизнь. — 1996.
Рябов Г. Принуждены вас расстрелять // Родина. — 1989. — № 5.
ЧАСТЬ II
ПРОВОКАТОРЫ
ЧЛЕНЫ «НАРОДНОЙ ВОЛИ»
Политическая провокация расцвела пышным цветом благодаря директору департамента полиции В. К. Плеве и инспектору секретной полиции жандармскому подполковнику Г. П. Судейкину. Современники не без основания называли их. прирожденными знатоками и умельцами «практического сердцеведения».
Начиналось все с перевербовки арестованных членов «Народной воли». Жандармские офицеры и генералы навещали в тюрьме прежде всего тех узников, кому грозила смертная казнь, и обещанием помилования, облегчения участи склоняли иных сломленных революционеров к сотрудничеству. Так было с участником покушения на царя Иваном Складским, который, убоявшись виселицы, согласился еще до «Процесса 16» (он проходил по этому процессу одним из главных обвиняемых) на посулы Плеве и жандармского генерала Комарова и стал участвовать в тайных опознаниях.
Чтобы затуманить, завуалировать помилование «Ванечки» (как называл его Андрей Желябов), вместе с ним пожизненную каторгу взамен петли получили его содельцы Я. Тихонов и С. Ширяев.
Окладский в Сибирь, разумеется, не пошел, он выдал несколько конспиративных квартир, опознал убийцу Александра II Гриневицкого, погубил агента «Народной воли», внедренного в департамент полиции, Николая Клеточникова. В 1891 году за особые заслуги «Ванечка» получил полное помилование и звание почетного гражданина.
Окладский был рабочим, как и выдавший Веру Фигнер Василий Меркулов, как слесарь Рейнштейн, зарезанный землевольцами за предательство в номерах бывшей Мамонтовской гостиницы в Москве зимой 1879 года.
Некоторые деятели революционного движения игнорировали важное, подтвержденное жизнью правило: порядочный человек ни в какие торги и переговоры с тайной полицией не вступает. Полиция начинает и выигрывает; стоит только попытаться ее обмануть, вступить в фальшивую сделку, и вот уж несчастная жертва запуталась во лжи, уступках, своих и чужих обманных ходах — начинается капитуляция, выдача мелких обстоятельств, подробностей уже важных, для кого-то опасных, а там уж и живых людей.