Так продолжалось до ноября 1923 года, пока Гитлер не потерпел провала со своим «пивным путчем». В панике он примчался в дом Ханфштенглей, где Хелен укрыла незадачливого «спасителя нации» от преследовавших его полицейских в платяном шкафу. На утро ей едва удалось выхватить из его рук пистолет, посредством которого путчист хотел свести счеты с жизнью. Она же впоследствии убедила его прекратить голодовку в тюрьме, куда он угодил по обвинению в попытке государственного переворота. Именно к тому времени, когда отношения между Хелен и Адольфом приобрели наибольшую доверительность, относится эпизод, о котором вспоминал ее сын Эгон.
Однажды вечером Гитлер и фрау Ханф-штенгль уединились на софе в гостиной. «Он испытывал душевное и физическое влечение к моей матери, — пишет Эгон. — Было в ней что-то такое, что вызывало в нем трепет. Момент был подходящий: вместе, одни, в сумерках. Когда я переступил порог комнаты, я увидел человека, ползавшего на коленях у ног моей матери. Зарывшись головой в складки ее платья, он стонал, как в бреду: «О, если б нашлась душа, которая могла бы меня приголубить!».
Завидев меня, мать тотчас оттолкнула горе-ухажера и принялась успокаивать его, разревевшегося, словно мальчишку. Гитлера шатало, его руки повисли как плети, он едва не рухнул на пол, садясь на софу. Теперь я понимаю, что сердце моей матери разрывалось от влечения к этому человеку, но, будучи дамой высшего света, она не могла себе позволить слабости в моем присутствии, поэтому, овладев собой, она задала ему вопрос:
— Почему же вы тогда не женитесь?
В ответ Гитлер сделал протестующий жест и произнес фразу, которая запала мне в память:
— Я никогда не смогу жениться! Вся моя жизнь отдана Германии…»
Другой мемуарист описывает эпизод, когда Хелен пыталась научить Адольфа вальсировать, но тот наотрез отказался:
— Венские вальсы слишком женственные! — отчеканил он. — Настоящий мужчина не может их танцевать. Именно они и довели до упадка Австрийскую империю!
Итак, классического треугольника в отношениях между Гитлером и четой Ханфштенглей не. получилось: муж Хелен отказывался воспринимать такого соперника всерьез.
Симпатизируя идеям национал-социализма, он, по всей видимости, иронически относился к деятелю, намеревавшемуся воплотить их в жизнь. Однако между Гитлером и семейством Ханфштенглей вскоре возникла другая связь — на сей раз через сестру Эрнста, Эрну.
Биографы фюрера сообщают о неизгладимом впечатлении, которое произвела на него эта женщина в тот момент, как он впервые увидел ее на светском рауте в Байрейте. Был разгар инфляции, Германия сидела на комбижире и эрзац-кофе, но большинство высокопоставленных дам явились на прием в бриллиантах. И только на Эрне их не было, хотя именно она затмила собой весь свет в глазах Гитлера. Эта дама была красавицей блондинкой с пышной копной волос; одевалась она провоцирующе: простая короткая белая юбка и блузг. а, никаких украшений или ярко накрашенных ногтей.
О том, что чувства восходящей на тогдашнем политическом небосклоне звезды не остались без взаимности, свидетельствуют высказывания самой сестры Эрнста Ханфштенгля. Вот как описывает Эрна день, когда она решилась пригласить к себе на завтрак нацистского лидера:
«Мне удалось раздобыть через одного знакомого из деревни несколько яиц и наскрести достаточно жира, чтобы приготовить яичницу. Кроме того, я сделала салат; мне очень хотелось произвести на этого мужчину впечатление, поэтому я сделала все, что могла… После еды Гитлер несколько расслабился. Я помню, он много и с увлечением говорил о политике, внимательно выслушивая мои контрдоводы. И, надо признать, совершенно не пугал меня, девушку, происходившую из некогда богатого дома, в котором было 14 слуг, лошади и английская гувернантка. В тот день я подумала: вот молодой человек, получивший диплом за хорошую учебу подобно многим другим выходцам из простых семей».
Аристократическое происхождение и воспитание не позволяли Эрне кривить душой даже перед нацистом № 1.
«Откажитесь от антиеврейской и антирелигиозной направленности своей программы, и тогда с вами не случится ничего худого, — порекомендовала ему она. — Поезжайте в Америку, и вы увидите, как образцово решены там эти проблемы!». В ответ Гитлер лишь покачал головой.