Взяв свою волю в кулак, детектив протянул свою руку, и с помощью графа поднялся с пола.
— Спасибо большое, я в порядке. — Спокойным голосом произнес Ренделл.
— Что с вами случилось? И почему вы спали здесь? — Обеспокоенный тон графа сменился спокойным, даже, холодным. Очевидно, мужчина уловил ту тонкую грань в настроении Гарри и решил попусту не тратить свое время на любезности.
— Мне всего лишь приснился кошмар. Ничего больше.
— Ну, раз так, детектив. Я бы хотел с вами поговорить.
Гарри удивленно посмотрел прямо в глаза графу. Он явно волновался, все же его свобода отчасти зависела от Ренделла, ведь тот просто мог отправить его в тюрьму. Если, конечно, на то будут причины.
— Так вот. Вам удалось что-нибудь выяснить? Просто вы здесь находитесь уже довольно долго по моим меркам. Я понимаю, что вы представитель закона. Но я, как человек немного другого воспитания, безумно ценю свою приватность. Поэтому, я вам сейчас дам все, что требуется. Все показания, все что нужно. И, надеюсь, что через два дня, сразу после бала, мы с вами навсегда разойдемся, забыв эту неприятную историю, детектив. — Закончив свою речь, граф дрожащими руками достал из портсигара сигарету и закурил, чиркнув спичкой о коробок.
— Честно вам признаюсь, мистер Кобб. Я сам больше не в состоянии здесь находиться. Да и вам сразу стоило все мне показать, чтобы я не бегал по всему дому и не кричал что я детектив и мне нужны показания.
— Я был слишком занят подготовкой к торжеству. Моему сыну будет десять лет. И я бы хотел, чтобы вы присутствовали на этом празднике.
— Буквально секунду назад вы меня прогоняли, а теперь зовете меня на бал? Странно это как-то. — Ехидная улыбочка детектива сконфузила графа еще сильнее.
— Это проявление вежливости и уважения. А также это требование и сразу же плата за гостеприимство. — Кобб сделал еще одну затяжку. Комната стала медленно наполняться едким, как туман, табачным дымом.
— Тогда окажите мне честь и проводите меня до библиотеки. И я буду не против, если вы угостите меня сигаретой.
— Да, конечно. — Альфред протянул ему сигарету и коробок спичек.
В данный момент в голове Ренделла крутился только вопрос о книге, про которую ему рассказала Маргарет. Черная, кожаная обложка. Без названия или еще чего-то, что могло бы ее выделить на фоне остальных в довольно большой библиотеке.
— Мистер Ренделл?
— Да?
— У вас есть подозреваемые помимо меня? — В голосе графа ощущалось нечто, что напоминало ноту в голосе провинившегося ребенка, не отрицающего своей вины.
— Тут не все так просто. Даже если во всем виноваты вы, то знайте, что ваши люди вас не хотят выдавать. Они все вокруг склоняются к мнению, что во всем виновата мистика. Но мое руководство так не считает. Если бы здесь действительно была замешана мистика, а мы бы жили во времена средневековья, то, пожалуй, вместо меня сейчас вы бы общались со священником или экзорцистом. — Гарри выдержал небольшую паузу. — Или со святой инквизицией. И не общались, а горели на костре. Вы, кстати, к их помощи не прибегали? Раз уж на то пошло.
— Я не верующий…относительно.
— Это как?
— Я потерял веру, как только стал здесь жить. Не мог понять, что происходит вокруг меня. Меня часто мучали кошмары. Жуткие, неприятные. И я склонялся к тому, что это все из-за того, что вокруг меня сменилась обстановка, что я оказался в новом доме. Но как оказалось, дело не в этом.
— А в чем? — Детектив потер свои уставшие глаза, и кусочек пепла упал на тыльную сторону ладони второй руки. Ренделл издал раздраженное шипение.
— В библиотеке есть пепельница. Да, не самое лучшее место для курения, но все же я люблю проводить там время иногда.
— А что вы там делаете?
— Пишу свою книгу. Да, бывает такое, что неожиданно понимаешь, что в тебе просыпается талант. Может, это самонадеянно звучит, но я правда так считаю.
— И что вы пишете? Любовный роман? — Детектив издал нервный смешок. Граф остановился, задумавшись и сделал очередную затяжку.
— Скорее автобиографию.
Они вошли в библиотеку. С краю комнаты располагался удобный журнальный столик с настенным зеркалом и двумя креслами. Когда они усаживались в кресла, Гарри посмотрел на свое отражение и заметил деталь, которая в нем изменилась. Его плечо было подрано. Причем, в том самом месте, которого коснулась когтистая лапа прошлым днем.