Я бы предположил, что к 600 году н. э. капакас Тиауанако оказались перед беспрецедентной ситуацией. Приученные в течение столетий к постоянному расширению сферы влияния, основанному на привлекательности их идеологии, они теперь должны были, притом впервые, увидеть ограничения этому расширению. Я предположил бы, что чудовищное и нетипичное кровопролитие в Акапане около 600 года н. э. было признаком военного поражения в Мокегуа и что трупы с отрубленными головами и ногами в Акапане были пленные Уари, захваченные силами Тиауанако, отступавшими от дымящихся руин Мокегуа. Уступая Акапану новому классу воинов, жрецы-астрономы отразили один простой факт: впервые у Тиауанако появилась граница, которую требовалось защитить. Те, кто будут защищать ее, достигнут нового статуса, сообразующегося с этой новой ответственностью.
Прежде, чем исследовать сведения, касающиеся идентичности этого класса воинов, необходимо сначала обратиться к событиям, одновременно разворачивавшимся в Уари. После победы у Мокегуа Уари приступило к амбициозной программе строительства в своих собственных городских центрах. До этого времени в бассейне Аякучо не было никакой традиции в строительстве из камня и никаких крупных церимониаль-но-городских центров. Однако около 600 года н. э. в Уари был создан полуподземный храм, похожий по проекту и идентичный каменному строению в Тиауанако. Уильям Исбелл предположил, что этот храм строился или пленниками с плато, захваченными у Мокегуа, или каменщиками, присланными непосредственно из Тиауанако в качестве дани. Это строительство положило начало фазе интенсивного обмена между областями Аякучо и Тиауанако, проявляющего в одновременном появлении нового стиля керамической посуды в обеих областях. Согласно Исбеллу, иконографические мотивы этого общего стиля представляют «новые идеи относительно космической структуры и человеческой организации». И что это были за мотивы? Изображения профилей «жертвоприносителя», трофейных голов и отрубленных рук и костей ног.
Загадочный обмен между Уари и Тиауанако продолжался приблизительно пятьдесят лет. Уари, похоже, страстно жаждало узнать тиауанакские «торговые секреты» государственного строительства. Со своей стороны, Тиауанако, возможно, надеялось приобрести в Уари союзника, который открыл бы всю северную Сьерру для его караванов лам. С другой стороны, возможно также, что теократическое руководство Тиауанако имело незначительный контроль над этим обменом. Росписи на новой керамике были изображениями новой «религии», осуществлявшейся как бы параллельно с традициями Тиауанако: культом устрашения, основанным на угрозе отсечения головы и конечностей. Иными словами, возможно также, что общие керамические стили Тиауанако и Уари того времени были предупредительными выстрелами, производившимися с каждой стороны из луков нарождающегося класса воинов каждой области.
Во всяком случае, за каких-то пятьдесят лет Уари выработало полностью независимый курс. Около 650 года н. э. полуподземный храм в Уари был завершен, и на нем было возведено новое сооружение в новом стиле, который впоследствии стая отличать архитектуру Уари. Одновременно Уари воздвигло в том же стиле огромный комплекс сооружений, покрывший двадцать пять гектаров приблизительно в 150 милях к югу, на южной оконечности долины Куско. В этом месте, называвшемся Пикильякта, была создана сеть гарнизонов и были укреплены все пять входов в долину со стороны плато к югу.
Уари создало еще один такой же внушительный комплекс в 450 милях к северу, в Виракочапампе, господствовавшей над всеми северными торговыми путями вплоть до Эквадора. В целом Уари создало по крайней мере одиннадцать комплексов сооружений между долиной Куско и долиной Кахамарка, далеко на севере. Два самых южных комплекса — Пикильякта и Серро Бауль — были надежно защищены от Тиауанако, гарнизоны на севере насчитывали меньше войск. Специалисты расходятся во взглядах на характер северных застав Уари. Некоторые рассматривают экспансию Уари на север как пример межрегиональной кооперации и адаптивной эволюции (стремящихся заимствовать новые идеи, то есть высокогорное строительство террас на крутых склонах), в то время как другие полагают, что Уари использовало силу или как минимум устрашение в установлении контроля над главными дорогами между севером и югом Перу.