Напротив, архитектурный стиль Уари был светским, проявляя одержимое стремление к власти, богатству, управлению, элитарности и устрашению. Уильям Исбелл описывал архитектурный стиль Уари как «прямоугольный», то есть основанный на постоянном использовании прямых углов. Сооружения, возводившиеся в самом Уари и в отдаленных областях, типа Пикильякты, строились в значительной мере как обнесенные стенами города. Со стороны нельзя было понять, что происходило внутри. Доступ был ограничен чрезвычайно узкими воротами, которые сами соединялись с обнесенными стеной дорогами. Внутри человек оказывался в строго геометрическом лабиринте пересечения узких «проходов», составляемых стенками бесчисленных внутренних перегородок. Через определенные промежутки такие проходы перекрывались более узкие воротами, еще более ограничивавшими движение внутри.
Эти города как будто навязывались земле сверху, — набрасывая прямоугольную сетку на естественный ландшафт земли. Археологи все еще не определились в вопросе о том, как можно было передвигаться внутри из одного квартала в другой и не потеряться. Внутренние стенки были лишены архитектурных деталей и иконографических изображений. Перемещаясь по этим улицам, невозможно было понять, каким образом пространство, по которому шагаешь, соприкасалось с внешней топографией. Все выглядело одинаковым. Каждое соединение имело узкий вход с «улицы». Каждое соединение само было лабиринтом прямоугольных комнат, со строго ограниченными внутренними переходами между пространствами. Архитектурные творения Уари были монументами, призванными управлять.
Кроме того, в этой системе строительства отсутствовало всякое обращение к горизонту. Не было никаких монументальных ворот, а лишь несколько дверей. Не было никаких видов.
Возможно, правители Уари, которые навязывали эти сети месту за местом, имели намерение разорвать древнюю андскую связь между землей и небом. Возможно, эти строения создавались специально для того, чтобы объявить земледельческим народам Анд, что власть, которой они некогда облекли религиозное учение Виракочи, перешла к живым полубогам, правителям Уари.
Для археологов наиболее удивительным аспектом этих административных центров было то, что их бесконечные внутренние помещения использовались не как склады. До недавнего времени было принято считать, что такие помещения были обязательно нежилыми и использовались для хранения товаров, подлежащих перевозке в другие места. Это предположение казалось естественным, поскольку нам известно, что позже инки содержали крупные склады продовольствия по всей своей империи. Целью таких инкских складов было следить за тем, чтобы ни одной области империи, независимо от ее удаленности, никогда не угрожал голод. Инки, иными словами, понимали свои взаимные обязательства.
Но не это было целью сотоподобных помещений, внутренних огороженных территорий в Уари. Помимо жилья высшего административного класса, помещения в городах занимали люди трех сортов: воины, чернорабочие, привлеченные для строительства самих городов, и ремесленники. Эти города были сочетанием гарнизонов, фабрик, строительных про-' ектов и спальных бараков для привлеченных к отбыванию трудовой повинности. Кошмарные внутренние узкие проходы говорят о наличии у администраторов Уари стремления контролировать движение и расположение буквально каждого чернорабочего, рекрутированного для отработок.
«Сообщения… о том, что часто повторяющиеся комнаты сотоподобной формы, найденные в городских планах Уари, использовались не под склады, производит некий шок. Всемирная история человечества не знает более такой невероятно строгой регламентации планирования и строительства. Если эти пространства предназначались не под склады, а скорее для людей, тогда нам важно восстановить не только планы городов, но также, насколько это возможно, условия существования людей. Чтобы выявить эти условия в наиболее плотно занятых секторах, мы должны рассмотреть (1) очевидное отсутствие адекватной канализации, (2) отсутствие внутригородских садов, (3) отсутствие внутригородского водоснабжения, (4) отсутствие всякой видимой коммуникации между «сотами», (5) строго контролируемый доступ и (6) неизбежное содержание человеческих выделений.