Второй способ укрепления границ предполагал у этого Инки игру с элементами ловкости и удачи.
Целью в ней было сбить болами большую «змею», сделанную из шерсти и подбрасывавшуюся вверх. Победителем становился тот, кому удавалось наибольшее число раз обернуть змею шнуром болы. Согласно Альборносу, Инке удалось таким способом подчинить много областей. Другие соперники, местные аристократы, осознали, что должны были уступать Инке; когда они поступали именно таким образом, они великодушно вознаграждались полями, домашним скотом и «другими услугами».
Здесь мы обнаруживаем уже знакомую картину. В уарочирийских повестях именно новорожденный бог войны Париакака, швырнув свой золотой посох, пронзил и обездвижил большую и страшную змею, установив раз и навсегда, кто обладал правом «править». Змея была символом тектонического сдвига в земле и «уранового» сдвига во владениях «небесной земли», области небесной сферы между тропиками. Эта область, принимающая свою форму от экстремальных положений солнца на небесной сфере, была небесным аналогом или моделью империи Солнца на земле. В игре по сбиванию змеи Инка работал болами, называвшимися ливиак, то есть именем молнии. Как в случаях с Париакакой и, что более существенно, Виракочей, который вызывал космический огонь, поднимая его посох, ось небесной сферы одновременно служила молнией, посланной с самого высокого неба, и тот, кто обладал ею, являлся законным правителем Века. Стало быть, одолевая подвижную змею, Инка овладевал границами империи. По задуманной аналогии он также овладевал границами пространства-времени Пятого Солнца, овладевая движением звезд.
Изображение метательного оружия, «связывающего» змею, имеет отчетливо воинственный характер, и оно также было преднамеренным, поскольку отражало, как считалось, космическую реальность состояния войны между солнцем и звездами, — конфликт, выраженный в другой инкской легенде. В ней Инка Пачакути в ходе отчаянного сражения с жестоким племенем восточной сельвы увидел, как на его войско нападает гигантская змея… Пачакути с мольбою поднял глаза к небесам, и в тот же миг громадный орел спикировал, поднял змею и сокрушил ее о скалы. Если уже в этом моменте вспоминается, что на резной эмблеме ацтекской столицы, Мехико-Теночтитлана, изображен разъяренный орел, сидящий на кактусе и держащий змею в клюве, то не меньшее желание возникает рассмотреть значение самого этого изображения. Потому что с изображением солнечного орла, побеждающего коллективную силу звезд — «змею», которая, как и змея в мифе о Падении Лисы, является естественным «лидером» всех животных (звезд), как только они оказываются «дезорганизованными» — мы подходим к скрытому центру инкского видения.
Состояние войны, существовавшее между Солнцем и звездами.
Пятое Солнце подвергалось атакам со стороны звезд, имевших безжалостную привычку ослаблять его «привязь».
Эти звезды были столь бездумны, что грозили «съесть кости предков» и уничтожить тех на земле, кто происходил от этих предков и поклонялся им. На земле было не лучше. Они подвергали свое собственное религиозное наследие слишком большому риску вследствие своего «сверхразмножения» и упрямого нежелания остановить безумие. Только власть Солнца могла бы навести порядок.
В этой формулировке мы обнаруживаем логический результат процесса, начавшегося тогда, когда воины «навязали» несколько новых идей в отрыве от небесной сферы. Проецируя иерархию господства и подчинения на небеса, они посеяли семена бедствия и наверху, и внизу. Внедряя вымысел, будто именно этот язык был буквальной истиной, они отделяли технический язык мифологии от его связей с естественной структурой, снимая ограничители метафорического понимания с диалога между людьми и Небесами. Таким образом, подобно Пятому Солнцу, сам язык находился в дрейфе. Как внизу, так и наверху. Война на земле согласовывалась со структурой наверху, — структурой, которая в инкском представлении выглядела теперь своего рода «космическим разрешением» на установление империи; не меньше, чем сыновья Солнца, под осадой пребывало само Солнце. Враг — наверху и внизу — был один и тот же: звезды и их потомки. Было самое время действовать и одерживать победу, время спасать Солнце, а вместе с ним всю андскую цивилизацию.
Инка Пачакути не был никаким Prufrock. Если он в нерешительности задавался вопросом: «Смею ли я вторгаться в порядок вселенной?» то ответ не заставлял себя долго ждать. Да! Да, он «реорганизует» уаки. Что-либо меньшее означало бы капитуляцию перед фатализмом его отца. Инка Пачакути не мог и не будет оставаться безучастным, в то время как сами ворота священной традиции со скрипом закрывались перед сутью истории. Так как звезды неустанно грызли кости предков, они грозили Смертью Пятого Солнца. Настало время перестать сидеть сложа руки. Наступил момент для объявления войны Времени.