«в демонстрации сравнительной быстроты рассматриваемых животных, — аллегории, безусловно, относящейся к астрономическому эпизоду, — животные символизируют небесные тела, значение которых имеет то же самое соотношение, как и соотношение быстроты: сначала — хищная птица, представляющая солнце; затем — белая змея, которая в мифологии чорти представляет Млечный Путь; а после нее — чак (жаба), или бог дождя, проецированный на звезду [?].
Интересно отметить, что впервые упоминается Млечный Путь, движения которого были совершенно хорошо известны Майя и который все еще играет важнейшую роль в астрономии чорти…»
Как и в «Пополь-Вухе», инкское представление о «состязании в беге по Млечному Пути» являло собой своеобразную форму «технического языка».
И если внешняя форма ритуала, соответствующего небесной геометрии, начиналась бегом вдоль реки, текущей на северо-запад под своим небесным аналогом наверху, а заканчивалась обращением как к победителю к Веге на северо-востоке, где начинал всходить другой поток небесной реки, — тогда ее внутреннее содержание отражало «духовную геометрию», скрытую в этих природных явлениях.
Утром в день этого искусственно устроенного «потопа» Инка и все жители собрались на Уакайпате, центральной площади Куско, и «вынесли все уаки и забальзамированные тела усопших, где отдали им обычные почести». Вечером того же дня было устроено наводнение. Эта прелюдия к наводнению происходила приблизительно через две недели после самого важного праздника в году, Капака Райми в декабрьское солнцестояние, когда считалось, что предки всех племен империи, представленные мумифицированными останками инкских царей и родовыми уаками всех племен, участвовали в празднике. Как показано в главе 3, это представление увязывалось с тем фактом, что Млечный Путь всходил гелиакически в декабрьское солнцестояние, открывая вход на землю усопших.
Двумя неделями позже инки организовали «состязание в беге по Млечному Пути». Этот ритуал начинался в Куско, а завершался на юго-востоке, при юго-восточном направлении пути ежегодного возвращения мертвых через Млечный Путь на восходе солнца в декабрьское солнцестояние. В поток, устремлявшийся на северо-запад от Куско, бросались неисчислимые жертвоприношения Виракоче, поскольку северо-запад представлял собой направление пересечения Млечного Пути, чтобы достичь земли богов. Рассуждая строго «геометрически», этот вход — на анак пачу, «мир наверху» — пребывал открытым, как показано в главе 3, на «другом конце» оси пересечения солнцестояния, идущей с юго-востока на северо-запад, то есть на закате солнца в июньское солнцестояние. В соответствии с этим рассуждением, заключительное действие ритуала происходило на мосту через Вилькамайу, который символизировал собою мост, протянутый через Млечный Путь и соединяющий кай пачу, «этот мир», с анак пачей, «миром наверху», царством богов, куда посылались все жертвоприношения. Обращение к небесному образу Млечного Пути посредством состязания в беге по его земному дубликату составляло парадигматическое деяние андской цивилизации и имело целью сохранение связи между царствами мертвых, живых и богов. И, как показано в главе 2, данный ритуал разделял обычай, встречаемый также в одновременном упоминании в мифологии обеих точек солнцестояния в звездах. Этот маленький «кусочек» голограммы резюмирует в микрокосмосе всю астрономическую космологию Анд в целом.
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
ПАРАДИГМА «ЗЕНИТ — ГОРИЗОНТ»
Утверждают, что использование полярных и экваториальных координат в Андах не существовало и что попытки доказать наличие такого знания вступают в категорическое противоречие с самой распространенной моделью того, как американские коренные народы, живущие в тропических широтах от Мексики до Боливии, осмысляли небесные движения. Данная парадигма, разработанная Энтони Авени (1981), утверждает, что, так как движения небесных тел выглядят более симметричными в средних широтах, то основной эталонной системой для наблюдения будет круг горизонта и вертикальная ось, очерчиваемые прохождением солнца через зенит, — явление, которое имеет место только в тропических широтах.
Теория Авени покоится на двух посылках. Во-первых, на том, что народы повсюду разрабатывают свои собственные астрономии. Во-вторых, на том, что те, кто живет между тропиками, будут смотреть на горизонт и зенит, в то время как в умеренных широтах будут без особой пользы вглядываться в небо в тех областях, где восходят и заходят небесные объекты. «По причине значительных различий в том, как видятся расположения и движения небесных тел в тропических и умеренных зонах, мы вправе ожидать, что в этих зонах должны получить развитие и различные системы астрономии».