Другие крупицы данных, такие как современное представление о том, что жаба (на кечуа анп'ату), наряду с людьми и псами, являются единственными существами, которые обладают душой, переживающей смерть, постоянно приводили обратно к небу, особенно южному небу, где пребывала Жаба, маленькое черное облако вблизи Южного Креста (смотри рисунок 3.5). В современном фольклоре говорится, что Жаба живет в пача уку, внеземном «мире внизу».
Любопытный рассказ зафиксирован хронистом Авилой о встрече бога Виракочи и последнего Инки, Уайна Капака. Виракоча приглашает Уайна Капака в путешествие с ним на Титикаку, послать оттуда эмиссаров в «более низкие области», чтобы отыскать подарок от предков. Уайна Капак соглашается, посылая шаманов кондора, сокола и стрижа, страстно желающих услужить. Стриж-шаман побеждает в гонке и выполняет его распоряжения. Два момента в описанном контексте представляются интересными: во-первых, очевидно, что использование птиц, чтобы добраться до земли мертвых, подразумевает, что эта земля находится в небе; во-вторых, три «птицы», описанные[32] в другом месте у Авилы как «три звезды на прямой линии» вблизи небесной Ламы, являются теми же тремя, которые составляют крестовину созвездия cruz calvario в период после конкисты. То есть они находятся в хвостовой части Скорпиона[33], где эклиптика пересекает Млечный Путь. Эта область, конечно, начала напоминать кандидата на вхождение в землю мертвых, особенно если предположить, что положение этих «звезд-птиц» имело какое-то отношение к их роли в качестве эмиссаров в преисподнюю.
Теперь это было как раз та область неба — где сходятся Лиса, небесная Лама и cruz calvario, — которая была видна при восходе в декабрьское солнцестояние в период господства инков (рисунок 3.6). Инкское поминовение усопших, Ка-пак Райми, в итоге завершалось в декабрьское солнцестояние. Ежегодно в это время, согласно индейскому религиозному обычаю, мертвые, как говорилось, возвращались на землю, чтобы вернуть к жизни власть традиции, общаясь некоторое время с живыми. Венцом инкского ритуала был своего рода пир с предками, четыре дня еды и питья с ними, «как будто они были живыми»[34]. Эти пиршества происходили в течение «окна солнцестояния», то есть в течение четырех дней, начиная за два дня до солнцестояния и заканчивая через день после солнцестояния, когда солнце казалось «садящимся» неподвижно в самой южной точке своего восхода на восточном горизонте.
В последний день угощения предков, согласно Молине, вновь произведенные в воины разговлялись для того, чтобы попировать с предками. Мумифицированные останки инкских царей и «все уаки» приносились из разных святынь на главную площадь. Эти уаки были родословными уаками всех племен империи. Это должно было напоминать, что они представляли тотемов-первопредков, созданных Виракочей, и поэтому считалось, что на церемонии присутствовали родословные всех жителей Анд. Затем жрецы предлагали возлияние и блюда этим мумиям и уакам предков. Согласно Кобо, «смысл выставления тел усопших был в том, чтобы их потомки могли выпить с ними, как будто бы они были живыми, и особенно в этом случае, так как шло посвящение в воины, они желали просить предков сделать их такими же храбрыми и предприимчивыми, какими были они сами».
Поскольку солнце «покоилось» на южном тропике, появляясь восходящим в той же самой точке на горизонте в течение ряда дней, народ Куско также оставался, принимая участие в пышной сатурналии, отмечавшей ежегодное открытие земли усопших для земли живых. Путь был открыт потому, что великая небесная Река, которую каждый смертный должен был пересечь, чтобы достигнуть земли мертвых, находился доступным на горизонте, восходя вместе с солнцем солнцестояния. Значение рассвета — фактически момента гелиакического восхода — в этом уравнении сохраняется в источниках как периода конкисты, так и в современных. Авила, например, отмечал, что во время конкисты та же самая идея — что души усопших предков возвращаются на рассвете — сохранялась в Уарочири[35].
В доколумбовых Андах существовал неподвижный момент вне времени, когда барьеры между этим миром и следующим могли преодолеваться. Этот момент наступал на рассвете в декабрьское солнцестояние, когда само время казалось приостановленным короткой задержкой движения солнца по горизонту. В этот момент Млечный Путь находился в видимом контакте с горизонтом в надвигавшемся рассвете. Земля в этот момент «соединялась» с большой Рекой, по чьим берегам находилась небесная родина андских народов. И если вход в это потустороннее царство был открыт в тот момент, когда солнце достигало своего самого южного положения в небесной сфере, этот мир назывался пача уку, «миром внизу», еще раз подтверждая великое концептуальное строение ночного неба в терминах севера и юга, верха и низа.
32
Сравни с жертвоприношением собаки «стального цвета» у якутов Сибири, осуществлявшимся для «принца шаманов», обитателя преисподней и западного неба. Вход в преисподнюю, согласно представлениям сибирских шаманов, охраняется псами
33
Согласно Зуидеме и Уртону, Капак Райми начинался 30 ноября (Григорианская дата) и продолжался двадцать три дня, до 22 декабря. Это согласуется с описанием Капака Райми Молиной как двадцатитрехдневного празднества. Молина называл этот месяц «ноябрем», потому что он начинался 18 ноября по юлианскому календарю. Муруа показывает значение в мировоззрении инков декабрьского солнцестояния, указывая на то, что к этому дню они отмечали конец года.
34
Согласно Молине, именно за два дня до солнцестояния впервые происходил «всеобщий вынос», то есть из различных святынь выносились не только мумии инкских царей и статуи, представляющие солнце и луну, но также статуэтки всех родовых
35
Кобо упоминает звуки 3 труб во время Капака Райми. Авила утверждает, что во время празднества, проводимого в Уарочири в декабре, звуки раковины оповещали о наступлении момента для отбора стад лам в целях стрижки шерсти и разведения. Молина устанавливает дату этой же церемонии в инкском Куско как день накануне почитания предков.