Логика этих идей была столь же непреклонной, сколь и податливой. Ограничения «небесной земли» были идентичны ограничениям эклиптической плоскости. Отсюда метафорические ассоциации струились без усилия. Поскольку самая высокая отметка на земле — гора, то самый высокий — означающий самый северный — указывает на «небесную землю», которая, определяемая положением солнца среди звезд в июньское солнцестояние, должна называться «горой». Та же логика требует, чтобы раковина звучала в декабрьское солнцестояние. Далее, и вполне логично, если имелось три «мира» и было известно, что границы среднего мира, кай пача, простирались к тропикам, тогда точное расположение «мира наверху», анак пача, и «мира внизу», пача уку, были также известны. Землей богов был весь сектор небесной сферы к северу от северного тропика, а землей усопших — весь сектор небесной сферы к югу от южного тропика[41]. Эта идея изображена на рисунке 3.14.
И теперь я узнал, почему потоп 650 года н. э. был настолько важен для андских жрецов-астрономов: «мост» на землю богов был разрушен — не потому что солнце больше не пересекалось путями с галактической плоскостью, а потому что это пересечение больше не вело к земле богов. Вот почему Виракоча ушел, и ушел «навсегда». Этот мост имел название — чакамарка, «мост на самую высокую точку дома» — и это название означало северный тропик, самую высокую точку «Всемирного Дома». Но мост исчезал — ради точности: под северным тропиком — «опущенный» прецессионным движением. Млечный Путь больше не всходил бы там и тогда, где и когда солнце коснулось северного тропика. Это был, как мы видели, именно астрономический подход мифов о «потопе». Небесный аналог «входа к богам» — то есть «мост» в анак пача — был разрушен. Впервые, поскольку Млечный Путь «пришел на землю» в 200 году до н. э., это соединение — видимое проявление основ андской духовной жизни, великое знамение взаимной гармонии, запечатленное на небесах самим Творцом, — исчезло.
Вся информация, собранная мною о Млечном Пути и о маршрутах к сверхъестественному миру, не противоречила такому пониманию. И многое из этой информации в свете этого приобретало более глубокое значение. Например, как только я понял, что уку пача, «мир внизу», имел четкие границы, я подметил нечто новое об объектах их темного облака — Лисе, Жабе, Куропатке и Змее. Я уже знал, что эти животные были связаны с преисподней и что это было справедливым не только для современных классификационных схем, таких как у аймара[42], но также встречалось от случая к случаю в литературе периода конкисты. Единственное исключение — это Лама, которая лишь иногда увязывается с преисподней (вероятно, потому что она представляет, как это могло бы быть, «мать всех предков») и иногда с землей. Поэтому изумляло понимание того, что все созвездия из темного облака авторитетно определяли, будь то с периода конкисты или в современных исследованиях, что Лама, Жаба, Лиса, Куропатка и Змея, — все они находятся к югу от южного тропика. Кроме того, я стал понимать, что поведение земных дубликатов этих объектов, опять же за исключением Ламы, обладало одной общей характеристикой: все эти животные живут в земных норах, которые на языке мифологии представляют входы в преисподнюю. Жаба зимует в земле. Лиса живет в норе. Куропатка, или льюту, откладывает свои яйца в углубление в земле. Змея живет под землей. Уку пача расположен под южным тропиком.
Последовали другие догадки. Я понял, — что Лиса, чернильно-черная собака, расположившаяся перпендикулярно Млечному Пути, вероятно, представляла мифического черного пса, чья служба состояла в перенесении (вместо моста) душ мертвых к месту их конечного покоя на «другой стороне» небесной реки. У современных говорящих на аймара жителей земные лисы обычно упоминаются как «горные собаки» и считаются в народных рассказах, наряду с жабой и другие животными, живущими «внутри земли», связанными с преисподней[43]. Кроме того, Лиса стояла перед правым направлением, чтобы получить за выполненную работу. Ее морда восходила вначале, а ее хвост — в конце, означая, что, как садится солнце в декабрьское солнцестояние, она была повернута «головой на запад», готовая нести души уходящих усопших через великую реку на землю усопших[44].
41
Черное облако Змеи,
42
Согласно западной классификации, лисы принадлежат к обширному отряду
43
Сравни роль Лисы, расположенной между Скорпионом и Стрельцом, с замечанием Болла о том, что, в то время как эпос «Гилгамеш» помещает «людей-скорпионов» у входа в преисподнюю, Виргилий и Данте отметили, что ворота в преисподнюю охраняются кентаврами, символизирующими Стрельца.