— И я этого не думаю, — согласился капитан Мактурк. — Тут все сильно запуталось, но мне кажется, что все упирается в Пертуи. Попробуйте завтра выяснить о нем у Крэбба побольше.
Мистер Хаммердаун пообещал сделать все возможное. Увы, весь этот замысел пошел прахом: утром, когда старый юрист должен был занять свое место в зале заседаний, было объявлено, что ночью у него случился приступ, с Харли-стрит вызвали сэра Кларенса Кучера, и участия в процессе мистер Крэбб принимать не будет.
Мистер Крэбб оправился, но от адвокатской практики ему пришлось отказаться. Контору в Линкольнс-Инн заняла быстро идущая в гору компания молодых адвокатов, которая за весьма непродолжительное время выбросила старого клерка из его кухоньки в подвальном этаже здания. Хозяйки из Вест-Энда, знакомые ранее с мистером Крэббом, больше с ним не встречаются, ибо он теперь безвылазно пребывает в своем особняке в Белгрейвии под кротким присмотром дочерей и думает о прожитой жизни.
Мистер Гайл занимается своим прежним делом.
Миссис Айрленд на процессе так и не появилась, что вызвало сожаление и у публики, и у законников. «Пусть только она окажется на свидетельском месте, — заявил якобы мистер Хаммердаун, — и мы всех их прижмем к ногтю». Но в результате осторожных расспросов обнаружилось, что на этом месте миссис Айрленд оказаться никак не может, она вообще ни в чем не может принимать участия, поскольку находится в состоянии довольно тяжелом. И лучше всего ей оставаться там, куда ее перевезли после освобождения из Истон-Холла. Где это «там», я слабо себе представляю; знаю только, место это хорошее, ухоженное, совершенно тихое, и посетив его, мистер Фэрье вышел оттуда с видом весьма серьезным, но о происшедшем за этими стенами не сказал ни слова.
Поговаривали, что, судя по срочности, с которой мистер Фэрье вернулся в Англию, он какое-то время оставался на родине, но свойственная ему жажда странствий вновь позвала его в дорогу и через три месяца он уехал. Те, кто хотел бы с ним связаться, могут воспользоваться адресом до востребования, а по любым юридическим вопросам всегда можно проконсультироваться с мистером Деверю.
В назначенное время состоялись довыборы в парламент от округа Саутуорк, и мистер Джон Карстайрс, разумеется, выступил в качестве кандидата от консервативной партии. Он яростно сражался до последнего, и когда выяснилось, что для победы ему не хватило каких-то пятидесяти голосов, все сочли, будто выступил он самым достойным образом. Правда, одновременно высказали мнение, что расходы на избирательную кампанию оказались очень высокими и очередную попытку предпринимать нет смысла. К тому же мисс дю Буонг, невеста мистера Карстайрса — она из семьи пивоваров из Олдершота, — наказала жениху не иметь больше дела с этими грязными политиканами.
Миссис Карстайрс не устает повторять, что она весьма удовлетворена нынешним образом жизни сына и всегда советуется с ним во всех семейных делах.
Глава прихода Эли мистер Марджорибэнкс теперь сам себе приносит домашние туфли, сам же наливает чай и становится мрачнее тучи, когда вечером его не навещает никто из лиц церковного звания.
Об Эстер мне не известно абсолютно ничего. Да и откуда бы? Она родилась в местах, о которых светское общество мало что знает и еще меньше хочет знать, и скорее всего туда же и вернулась. Естественно, на стене виллы в Шеперд-Буш три последних месяца висело объявление то ли о продаже, то ли о сдаче внаем. Соседи, как обычно, тоже ничего не слышали. Если, как утверждали некоторые газеты, капитан Мактурк посадил Эстер вслед за ее депортированным дружком на судно с эмигрантами, направлявшееся в Тасманию, то сам он об этом не сказал ни слова. Я лично склонен думать, что сейчас она довольно благополучна и ведет вполне устраивающий и ее, и тех, кто ее окружает, образ жизни.
Слухи о мистере Пертуи достигают любой точки земного шара, где скрываются англичане, находящиеся не в ладу с законом. Его видели в По, он мелькнул на прогулочной набережной в Булони. Некий господин, проезжавший через Ливорно, клялся, что тот открыл в этом городе адвокатскую контору, обедает с мэром, а каждое воскресенье садится в экипаж и направляется на мессу. Слухи о его пребывании в Оттаве циркулировали так упорно, что капитан Мактурк даже отправил через Атлантику мистера Мастерсона, чтобы разобраться с делом на месте. Тот действительно нашел в Оттаве человека с таким именем, но это оказался преуспевающий тридцатилетний юрист с шестью рыжеволосыми детьми и выраженным североамериканским акцентом. После этого фиаско, а также обнаружения ряда других псевдо-Пертуи, оказавшихся на водных курортах континентальной Европы, куда обычно ездят англичане, капитан Мактурк решил поискать поближе — дома. В результате осмотра помещений, расположенных в районе Картер-лейн, обнаружились весьма любопытные документы, не то чтобы прямо бросающие тень на кого-либо, кроме мистера Пертуи, однако же весьма опасные для ряда известных в обществе лиц. Волнение, вызванное этими находками, было велико, и поговаривали даже, будто супруга герцога, услышав от его светлости предложение обсудить одно чрезвычайно серьезное дело, заметила, что «речь, наверное, пойдет об очередном векселе Пертуи».