В итоге, я получу так нужного мне хила и мага в одном флаконе, причем преданного лично мне и неспособного предать физически. Конечно, потом возникнет конфликт с Ветой, но как его решить, я уже знал. В конце концов, у Эльнары такая программа и отсутствие выбора. Или я с адекватным отношением к эльфийке, или неизвестно кто с неизвестно каким отношением. Так что, в итоге, Вета и сама поймет, что для девочки так будет лучше. Может они даже подружатся. Это конечно маловероятный сценарий развития событий, но будем надеяться на лучшее. Пока мы и до алтаря-то не дошли. Кто знает, что случится в процессе?
Одно плохо. Пока Эльнара не проведет ритуал, она не сможет использовать умения лечения. Как я понял, умения лекаря разблокируются только после того, как она станет фамильяром. Причем, скорее всего именно я и стану тем, кто их разблокирует. Сейчас же Эльнара могла использовать магию, но не свою, а ту, что встроена в посох. Этот артефакт оказался очень интересной штукой. Мало того, что в него встроено пять различных магических умений десятого уровня с уроном по пять тысяч каждый, так еще и у него четкая привязка именно к Эльнаре. Для всех остальных этот посох будет чем угодно, но не артефактом. Первый раз я видел в этом мире привязанный к владельцу предмет. Осталось только выяснить, каким образом наставница эльфийки смогла осуществить подобное. Мне бы такие знания очень сильно пригодились.
Отвечала Эльнара на все мои вопросы охотно. Более того, еще не став моим фамильяром, она уже была готова выполнить любой мой приказ или желание. Как по мне, в этом старании система явно переборщила. Но зато я смог получить полную информацию обо всем, что меня интересовало. В том числе и о поселении эльфов. Как я и думал, гордое название Город оказалось, мягко говоря, преувеличенным. Впрочем, назвать его деревней тоже не выйдет. Все же более двух сотен домов и чуть меньше тысячи жителей — это не шутка. Вот только даже если я заключу с ними союз, толку от этого будет мало. Что такое пять сотен бойцов, пусть и эльфов? Капля в море. Да и не смогут они отправить больше половины своих воинов. Защищать поселение тоже кто-то должен.
С другой стороны начинать тоже с чего-то надо. Здесь несколько сотен, потом еще где-нибудь, глядишь, так и армию насобирать можно. М-да. Мечты, одни мечты. Где я на этом острове еще союзников найду? Да и проблема перемещения этого отряда никуда не исчезала. Так что наладить отношения конечно стоит, но на большее рассчитывать бесполезно. Может когда-нибудь в будущем дружественное настроенное племя эльфов еще пригодится. Мало ли как там дела сложатся.
Беседуя на различные темы, в основном о жизни эльфов, мы постепенно приближались к алтарю. На удивление, никого по дороге мы не встретили. И только когда до алтаря оставалось буквально несколько сотен метров, я увидел причину, из-за которой никто на нас не нападал. Мы как раз находились на вершине одного из холмов, так что прекрасно видели происходящее в низине. На обширной прогалине посреди леса находились редкие руины древних зданий, среди которых можно было различить небольшую площадь с янтарным камнем-алтарем по центру. А возле него стоял темный эльф с голым торсом, фиолетовыми горящими глазами, черной короной на голове, длинными черными волосами, и с двумя мечами в руках. То, что клинки были явно непростые, догадаться было несложно. Один словно горел красным, а второй являлся воплощением тьмы, неестественно черный. Собственно, и сам эльф был намного темнее своих сородичей.
На этом картина маслом не заканчивалась. Этого темного эльфа окружали орки, и их было много. Больше полусотни, так точно. Чуть дальше в лесу были видны сражающиеся с сельбами орки. Такое ощущение, что орки как будто отрезали темного эльфа от его псов. Между тем темный, нисколько не боясь противника, взмахнул двумя мечами и, прижав их к груди, рванул вперед. То что произошло после этого, серьезно подорвало мою уверенность в том, что я смогу победить такого опасного противника. Каждый удар тёмного порождал либо серию кровавых сверкающих молний, либо темную дымку, что пожирала все на своем пути. Да и сам темный как будто иногда становился туманом, а не живым существом[3].