— Привет, Сунил! Как дела? — Агарвал, поднимаясь по главной лестнице на свой этаж, не успевал отвечать на приветствия своих проносившихся мимо коллег. Да они и не ждали от него ответа — просто хотели сказать, что помнят его и рады будут встретиться в буфете или в столовке, но только после трех часов, когда большинство из них освободится от своих обязанностей по подготовке вечернего выпуска газеты и будет не прочь, попивая крепкий кофе или чай с молоком, вновь и вновь обсудить последние столичные новости, посетовать на начальство, не пустившее в номер или урезавшее их заметку.
Наконец Агарвал добрался до своего четвертого этажа. Весь огромный, занимавший целый этаж зал вечернего выпуска был разделен невысокими перегородками, делавшими его похожим на лабиринт парка развлечений в день осенней ярмарки.
Опытному журналисту было достаточно одного взгляда, чтобы определить, на какой стадии находится подготовка номера. Сейчас шум пишущих машинок, еще недавно заглушавший все разговоры, постепенно стихал. Все уже было написано, напечатано, сверено, перепечатано и передано на визы руководству. Лишь изредка из кабинета редактора выпуска выскакивал репортер с листками бумаги в руках, быстро садился за машинку, что-то быстро исправлял и вновь исчезал за дверью кабинета редактора.
Агарвал прошел почти по диагонали через весь зал в свой закуток, где в последнее время размещался его небольшой отдел экстренных новостей, занимавшийся всем — от полицейской хроники до дебатов в парламенте, но выбиравший из всего нескончаемого потока информации лишь те, которые могут сразу привлечь внимание читателя, попасть на первую полосу газеты. Для этого всем троим сотрудникам отдела приходилось проявлять поистине чудеса, с тем чтобы, как шутили о них в редакции, знать о сенсации на пять минут раньше, чем она произошла.
В своем отделе Агарвал застал лишь секретаршу Камилу, которая тоже собиралась уходить, да Сабура — практиканта, совсем еще молодого выпускника университета, уже третью неделю стажировавшегося в отделе. С Камилой у него были особые отношения. В последнее время она постоянно была занята осуществлением своей давней мечты — найти для Агарвала подходящую невесту. Вот и на этот раз она заговорщицки ухмыльнулась:
— Завтра у меня к тебе будет большой разговор.
Агарвал улыбнулся, прошел к окну, из которого хорошо просматривались вход в здание, стоянка для машин. Крепыш был на месте — стоял около своего мотороллера. Но вот к нему подъехал на мотоцикле какой-то бородач в синем свитере, они обменялись парой фраз, крепыш сел на мотороллер и выехал на дорогу.
— Сабур, — позвал Агарвал практиканта. — Видишь вон того бородача с мотоциклом? Тебе задание — возьми у него интервью на любую тему, но так, чтобы он не смог от тебя отделаться раньше, чем хотя бы через минут пять. Справишься — в следующий раз возьму с собой на настоящее дело.
Практикант, как видно уже нахватавшийся за время отсутствия Агарвала нехитрых репортерских верхов, улыбнулся, не говоря ни слова, небрежно взял блокнот, сумку с фотоаппаратом и с деловым видом быстро направился к выходу.
Из окна Агарвал видел, как Сабур вышел на стоянку и подошел к бородачу. Тот сначала пытался избавиться от надоедливого репортера, но когда тот достал фотоаппарат, бородач сдался. Агарвал про себя улыбнулся — чего восточный человек не отдаст, чтобы остаться в людской памяти.
Но времени терять было нельзя — надо как можно скорее получить весточку от Бенджамина. Агарвал спустился вниз по боковой лестнице и без труда прошел служебным входом на узкую улочку, а по ней в переулок, где находилось нужное ему отделение связи.
— Девушка! Ферозу Шахани есть весточка? — весело обратился он к девушке.