— Но почему Брежнев так противился вашим отношениям?
— Во-первых, 14-летняя у нас с Галей разница в возрасте. Во-вторых, артист цирка — несолидно для дочери главы государства. Тем более что и первый муж оттуда. И это ему тоже не нравилось.
Из-за всех перипетий наши отношения с Галей стали потихоньку угасать. В конце концов мужем дочери, к удовольствию генсека, стал офицер милиции Чурбанов.
Потом уже, когда цирк был в Москве, Брежнев пришел посмотреть мое выступление. Галя позво-нила и предупредила, что отец, собираясь на представление, сказал ей: «Посмотрю, какой он, твой бывший…»
— Говорят, что в своих аттракционах вы все время распиливаете жен. Галю пилили?
— Ее нет. А вот вторую распиливал. Нынешнюю — сжигаю. Но все время убеждаю, что для нее это не опасно, пока я ее люблю.
— А кто была вторая?
— Артистка цирка. Мы прожили с ней 12 лет, у нас дочь. А как разошлись, через пару лет она вышла замуж за моего родного брата и живет с ним по сей день. Представьте: я несколько лет платил алименты за свою дочь моему же брату!
— Чем занимается дочь?
— Много лет отработала в цирке дрессировщицей собак — унаследовала профессию от своей бабушки. Но сейчас переквалифицировалась — вышла замуж за балетмейстера Андрея Новикова, стала солисткой балета. И сейчас этот балет — в моем шоу.
— Кстати, Игорь Эмильевич, очень давно ни о вас, ни о ваших творческих проектах ничего не слышно. Где вы пропадали?
— Точное слово: буквально пропадал полгода в Японии, на севере страны, в ночном клубе. На первых порах все казалось неплохо: горный курорт, снег, мороз, постоянная смена зрителей. И в то же время — полная изоляция от общества. Такое впечатление, что я провел пять месяцев в больнице. И настолько истосковался по нормальным российским зрителям, что, думаю, пора о себе напомнить.
— Как?
— 7 марта в цирке на проспекте Вернадского состоится премьера супершоу «Игорь Кио представляет». А представляю я, как художественный руководитель и «крестный отец», замечательный иллюзионный аттракцион под руководством Юрия Кукиса и Татьяны Кох. Зрители впервые смогут увидеть там такие чудеса, что и Дэвиду Копперфильду не снились. Впрочем, о них лучше не рассказывать… Приходите — убедитесь сами!
«Расскажу все, как было», — доверительно обещает Юрий Чурбанов.
«В один из январских вечеров 1972 года я с товарищем приехал поужинать в Дом архитектора на улице Щусева. Пришли в ресторан, сели за столик, заказали, как помню, холодный ростбиф, салаты и бутылку вина. Не знаю, как сейчас, но тогда в ресторане Дома архитектора был большой камин, и вот, когда его разожгли, я заметил, что в глубине зала за двумя столиками, сдвинутыми вместе, сидит знакомая компания. Разумеется, мы с товарищем тут же подошли, поздоровались, присели, и нас познакомили с теми, кого мы не знали, и в том числе с молодой, внешне интересной женщиной, которая представилась скромно и просто: «Галина». Я и понятия не имел, что это Галина Брежнева.
Прошло какое-то время, и получилось так, что Галина Леонидовна сама позвонила мне на работу. В удобной и оригинально-шутливой форме спросила, куда же я исчез, почему не звоню. Не скрою, я обрадовался такому звонку. Мы тут же решили встретиться. После работы Галина Леонидовна заехала за мной, и мы провели вместе целый вечер. Мне было очень интересно. Эта женщина нравилась мне все больше и больше. Потом я уехал в отпуск, отдыхал в Подмосковье, Галина Леонидовна несколько раз приезжала ко мне, и я тоже ездил в Москву. Наши отношения стали сердечными. И только тут она призналась, чьей дочерью является.
Может быть, и не стоит об этом подробно говорить, но читатель сам помнит, какой ажиотаж был поднят в газетах и журналах вокруг нашей семьи. Лучше я сам скажу, как же все было на самом деле.
Когда мы с Галей решили пожениться, она пригласила меня на дачу к отцу.
Сколько же было публикаций об этой даче Генерального секретаря! Вся беда в том, что я, например, не видел ни одной фотографии к этим публикациям. А кто-нибудь их видел? Интересно, почему бы не показать? Ведь Леонид Ильич жил не на какой-нибудь супердаче: это был обычный трехэтажный кирпичный дом с плоской крышей. Наверху располагалась спальня Леонида Ильича и Виктории Петровны, они все время предпочитали быть вместе, а когда Леонид Ильич 10 ноября 1982 года принял смерть, Виктория Петровна спала рядом; небольшой холл, где он брился (сам, но чаще приглашая парикмахера). На втором этаже — две или три спальни для детей, очень маленькие, кстати говоря, от силы 9—12 метров, с совмещенным туалетом и ванной. Мы спали на обычных кроватях из дерева. Внизу жилых комнат не было, там находились столовая, рядом кухня и небольшой холл. На третьем этаже Леонид Ильич имел уютный, но совсем крошечный кабинет. Там же была библиотека. Обычно он отдыхал здесь после обеда, и никто не имел права ему мешать.