1) Найти непременно секретаря союза пароходных служащих и рабочих (должен быть такой союз!) на пароходах, поддерживающих сообщение с Россией.
2) Узнать от него, откуда и куда ходят пароходы; как часто. Чтобы непременно устроил нам перевозку еженедельно. Сколько это будет стоить? Человека должен найти нам аккуратного (есть ли итальянцы аккуратные?). Необходим ли им адрес в России (скажем, в Одессе) для доставки газеты или они могли бы временно держать небольшие количества у какого-нибудь итальянского трактирщика в Одессе? Это для нас крайне важно.
3) Если невозможно М. Ф-не самой это все наладить, похлопотать, разыскать, растолковать, проверить и т. д., то пусть непременно свяжет нас непосредственно с этим секретарем: мы уже с ним тогда спишемся.
С этим делом надо спешить: как раз через 2–3 недели надеемся выпустить здесь «Пролетарий», и отправить его надо немедленно…»
22 января 1922 года М. Ф. Андреева писала В. И. Ленину из Берлина:
«Дорогой Владимир Ильич!
Не повезло мне — все время, пока я пробыла в России, Вы были в отъезде, и видела я Вас всего минуточку’…»
А дальше Мария Федоровна сообщает о многом, в том числе и о ее поездках по ряду стран Европы с целью собрать средства для пострадавших от неурожая в Поволжье и в других губерниях.
«Хотелось рассказать Вам о своей эпопее, — писала она, — ведь меня посылали с лекциями о голоде в Швецию, Данию, и пришлось выступать в самом Берлине по тому же вопросу, это дало мне возможность видеть массу самой разнообразной публики, со мной разговаривающей без особой осторожности».
Встречавшаяся с нею за границей в 1925 году И. А Луначарская-Розенель так вспоминает о М. Ф. Андреевой. «Сквозь расступившуюся толпу гостей, — пишет она, к нам приближается женщина, немного выше среднего роста, с коротко стриженными рыжеватыми волосами, в очень изящном и скромном светлосером платье. Она еще издали приветливо улыбается Луначарскому. Но по дороге ее останавливает советник французского посольства; сделав знак Анатолию Васильевичу, она задержалась, свободно и непринужденно беседуя с дипломатом…
В огромном переполненном зале Мария Федоровна раскланивалась направо и налево, у нее были десятки знакомых; она переходила с русского на французский, английский, немецкий, итальянский без всяких усилий; она умела сказать каждому любезное приветливое слово и в то же время была полна чувства собственного достоинства.
Вслед за ней доносился шепот: «Фрау Андреева! Ну да, знаменитая фрау Андреева!» Иногда произносилось «Gorky». Видно, берлинцы хорошо знали Марию Федоровну».
После октябрьского переворота Андреева живет за границей. В Ленинград после пятилетнего отсутствия она приехала в отпуск, отдохнуть.
И вот новая метаморфоза. В январе 1922 года для многих стало неожиданным, назначение заведующей киноподотделом Торгпредства РСФСР в Германии Марии Федоровны Андреевой, урожденной Юрковской, по мужу — Желябужской.
В 1917 году Андреева переехала в Петроград. После Октября работала заведующей местным театральным отделом, художественным подотделом. И вот вдруг — торговля. Правда, поначалу, четыре года, искусством. Кинофильмами. Но душа к новому делу не лежала. Все сильнее и сильнее тянуло домой. Очень хотелось назад, в театр. На сцену. Но приходилось себя пересиливать.
В 1925 году М. В. Андрееву повысили в должности. Назначили заведующей художественно-промышленным отделом торгпредства. Поручили уже не покупать немецкие кинофильмы, а продавать изделия кустарей России и Украины, Закавказья и Средней Азии: ковры, холстины, рогожки, вышивки, игрушки, изделия из бересты и кости, бочонки… А заодно и антиквариат. Точнее, контролировать выполнение долгосрочного соглашения, заключенного еще в октябре 1923 года с одной из ведущих берлинских фирм, проводившей аукционы произведений искусства — «Рудольф Лепке».
Николай Семенович Ангарский вместе с Марией Федоровной Андреевой сделал первый шаг на том роковом пути, который через несколько месяцев привел к распродаже культурного достояния. К разграблению Эрмитажа. А помог им Наркомфин РСФСР, также внесший собственный вклад в развитие трагических событий.
Жена Горького Екатерина Павловна оставалась гордой и держала себя достойно и тогда, когда произошла семейная драма и муж оставил ее, уехав с Андреевой. Ее интимным другом стал Михаил Константинович Николаев — руководитель акционерного общества «Международная книга». Незадолго до начала первой мировой войны Екатерина Павловна ездила в Италию. Там она сказала Горькому, что собирается замуж — «он встал на дыбы». Горький был решительно против этого естественного намерения оставленной им женщины.