И все вспомнили Красноярск. И припомнилось Ольге Борисовне, как однажды в Красноярске у общих знакомых за завтраком она пожаловалась на то, что у нее пропал аппетит.
Присутствующий тут же Владимир Ильич мигом скрылся. А минут через пятнадцать вернулся с банкой консервов. Это были крабы, которые тогда ей очень понравились.
И сейчас Владимир Ильич открыл для нее такую же банку крабов! Знал, что поедут вместе, припас для нее. Какой заботливый! Об этом она обязательно напишет мужу из Минусинска.
После завтрака вышли на палубу. По обе стороны малахитовой реки багровели горы. Ветерок пересчитывал листья, позолоченные осенью, и возле берегов в глубине реки как бы полыхало пламя, даже волны, порожденные колесами «Дедушки», были бессильны погасить его.
Но любовались рекой недолго. Ольга Борисовна вернулась в каюту. Владимир Ильич тоже.
Ольга Борисовна прилегла с раскрытой книгой. Ленин, сидя на соседней койке, также читал какую-то книгу. Под его пальцами то и дело шелестели страницы… Лепешинская, опустив пенсне и приподнявшись на локте, спросила:
— Но вы же не читаете, а только просматриваете?
— Нет, читаю.
— Так быстро! Трудно поверить. Я не успеваю прочесть пяти-шести строчек, а вы уже перевертываете страницу (что тут удивительного, Лепешинская была недоучкой. — Г. К).
— Так привык. И нельзя читать медленно, иначе не успею… — Владимир Ильич показал глазами на большую связку книг, взятых в дорогу: — И не только эти, многое нужно прочесть. Здесь и дома. Очень многое. А время летит.
— Ваше счастье, что можете так быстро. Для меня это чудо! Да. Не смейтесь. Редкостное явление!
Через пять дней они распрощались на минусинской пристани… Владимир Ульянов попросил:
— Будете писать мужу — от меня привет. И приезжайте к нам в Шушенское. Мы с Пантелеймоном Николаевичем сыграем в шахматы. Непременно приезжайте.
— Приедем, — пообещала Ольга Борисовна.
Кончилась ссылка. Ульяновы и Лепешинские сговорились ехать вместе. К ним присоединились Старков и жена Сильвина, призванного на действительную военную службу.
Владимир Ильич попросил Ольгу Борисовну приготовить и заморозить две тысячи пельменей, чтобы хватило для всех до железной дороги.
Деревенские приятельницы помогли: настряпали полный мешок! Поставили в сенях — в последнюю минуту привяжут сзади возка.
Распрощались со знакомыми. Ямщик ослабил вожжи, и зазвенели поддужные колокольчики…
Все встретились в Минусинске. Там — первая ночевка. В ожидании ужина Владимир Ильич, улыбаясь, потирал руки.
— Доставайте-ка ваши пельмени, Ольга Борисовна. С тройным мясом, с луком…
— Ах, пельмени!.. — спохватилась она, смутившись. — А они… Там остались…
— Ай, ай! Какая жалость!.. Ну что же, будем по дороге пить чай… Самовары, говорят, есть в каждой ямщицкой избе. И капуста с постным маслом.
Дочь Оленька, заболевшая дорогой, пылала от жара.
Лепешинским пришлось задержаться. Прощаясь с ними, Ильич сказал:
— До скорой встречи! Впереди у нас — большие дела. — И шутливо добавил: — А пельмени где-нибудь приготовим. По-сибирски!
Владимир Ильич уехал за границу издавать «Искру». Лепешинские обосновались в Пскове. Пантелеймон Николаевич, получивший работу земского статистика, стал одним из агентов общепартийной газеты. Ольга Борисовна во всем помогала ему: зашифровывала письма и корреспонденции, отправляемые Ленину сначала в Мюнхен, потом в Женеву, поддерживала связь с Надеждой Крупской, была секретарем «Искры», хранила и распространяла нелегальную литературу, получаемую из-за рубежа.
В каждом номере «Искры» Лепешинские прежде всего просматривали «Почтовый ящик»: нет ли там какого-либо уведомления для них? Часто находили строчки: «2а 36. Ваше письмо получено». Это значило — очередное послание дошло до Ленина и Крупской.
«Искра» требовала больших расходов. Где взять деньги? Помогали агенты: принимали отчисления у членов партии, собирали пожертвования. Иногда удавалось даже раздобывать некую толику кредитных билетов у богатых людей, настроенных оппозиционно по отношению к властям. Лепешинские собирали деньги в Пскове и тайно переправляли их Ульяновым.
Однажды случилось непредвиденное: девушка, отправленная из Германии с очередным номером «Искры», перепугалась пограничного досмотра и оставила багаж на вокзале в Выборге; прислала квитанцию. Что делать?
— Я съезжу, — сказала мужу Ольга Борисовна. — Привезу.
В Выборге ей выдали довольно большой чемодан. Ноша показалась необычной. Стукнула по стенке — чемодан загудел, как барабан. Открыла — в нем пусто. С таким ехать нельзя. Необходимо заполнить бельем, платьями. А где их взять? Купить не на что. И занять не у кого. Последние деньги отдала за куклу да за большую связку кренделей. Крендели в Выборге особенные, вкусные, будто сахарные, любая лакомка соблазнится такими.