Значит, был подготовлен к уничтожению, но освобожден. Почему?
Первое, что узнал после выхода из тюрьмы, — это то, что Г. М. Кржижановский обращался с просьбой за него лично к Сталину. Второе — в 1939 году работала комиссия под председательством члена Политбюро Андреева по проверке НКВД на предмет выявления невинно осужденных. Березин считал, что всего этого было недостаточно для его освобождения, каждый день ждал нового ареста. Через несколько лет он пришел к умозаключению, что НКВД мог освободить его, а Верховный суд оправдал Кедрова только по указанию Сталина. Зачем же это нужно было Сталину? Такая уж у него была повадка — «держать на крючке» людей из своего ближайшего окружения.
Вместе с тем мне не хотелось бы, чтобы можно было сделать вывод, что в НКВД работали только подонки. Мать рассказывала мне, что один из офицеров, делавших обыск у нас на квартире во время ареста отца, сказал своему напарнику:
«Ты только посмотри, кого арестовали! Да как же это так! Что творится на белом свете?»
Тюремный парикмахер, что брил Березина, кормил его черносливом. Этот удивительный человек заранее вынимал косточки из сушеных слив и складывал их в карман халата. Во время бритья из своей руки скармливал отцу 10–15 слив, чтобы, как он говорил, не заклинивало желудок. Парикмахер сильно рисковал: в случае доноса на него получил бы лет пять лагерей».
Таковы были охранники Ленина. Честно говоря, они представляются более яркими и живыми, чем само охраняемое тело — вождь мирового пролетариата. Я очень хорошо представляю себе этих людей, которые готовы были отдать свою жизнь за Ленина. А вот самого Ленина я не представляю. Не живой он для меня человек — вот и все. Ленин — это портрет в моем старом букваре, мумия в Мавзолее, ряды хорошо переплетенных томов в библиотеке, памятник на площади, октябрятский значок и еще много, много всего. Но не человек… Не могу я себе его представить. Может быть, это и правда не человек, а идея?
ЛАТЫШСКИЕ СТРЕЛКИ
В КРЕМЛЕ
Первыми на охрану советского Кремля стали латышские стрелки из отряда бывшего батрака, впоследствии командира Красной Армии Яна Яновича Лациса. Латышские стрелковые части были созданы в 1915 году, во время первой Мировой войны. В 1916 году стрелковые части были развернуты в Латышскую стрелковую дивизию. Латыши активно участвовали в октябрьском перевороте, в Гражданской войне, охраняли Ленина — и все это за особую плату и привилегии.
Они были защитниками переворота, устроенного большевиками.
19 марта 1918 года Ленин и Крупская переехали в Кремль.
Эдуард Эдуардович Смилга вспоминал:
«Для семьи Владимира Ильича подыскали три небольшие комнаты с кухней, маленькой передней, ванной и комнатой для домработницы.
Бонч-Бруевич отдал распоряжение оборудовать эти комнаты. Когда с ремонтом было покончено, нам дали задание обставить квартиру мебелью. Так как в нашем распоряжении был весь Кремль, мы натаскали в новую квартиру самую лучшую мебель, какую только можно было найти, обставили квартиру Ильича позолоченными стульями и креслами, обитыми шелком и бархатом, зеркальными шкафами, массивными столами и т. д. Уж очень нам хотелось доставить любимому человеку удовольствие.
Но когда Ленин осмотрел приготовленную для него квартиру, то ему не понравилась роскошная мебель, и он распорядился заменить ее простой.
Мы были разочарованы: старались, старались, и оказалось, что перестарались. Ленин посмеялся над нашим огорчением и подбодрил нас. Поступок Владимира Ильича мы восприняли как урок: быть в жизни всегда скромными, никогда не гнаться за роскошью».
До октябрьского переворота служба охраны высочайших особ была налажена достаточно надежно. Например, в обязанности дворцового коменданта входило как общее наблюдение за безопасностью императорских резиденций, так и главный надзор за безопасностью пути во время высочайших путешествий, вследствие чего все правительственные учреждения должны были сообщать поступавшие к ним сведения, имевшие отношение к обязанностям, возложенным на дворцового коменданта, в непосредственном подчинении которому находились: особое управление, дворцовая полиция, охранная агентура, собственные Его Величества сводный пехотный и железнодорожный полки и собственный Его Величества конвой для несения службы; а для исполнения различных поручений командировались выбранные самим дворцовым комендантом военные и гражданские чины всех ведомств.