В ходе разговора с Александром Буниным Василий Сталин решил создать мотоциклетную команду. Не сходя с места Василий Сталин зачислил А. Бучина в ряды ВВС. В 1949 Александр Бучин с женой получили квартиру, но радость омрачало одно обстоятельство — инструктор по мотоциклетному спорту команды ВВС МО постоянно чувствовал за собой слежку. Так уж было суждено ему — ни шага без «охраны».
27 апреля 1950 года на рассвете раздался громкий нетерпеливый стук в дверь Александра Бучина. В прихожую ввалились четверо, согнали жену с перины, перетряхнули постель. Обыск не занял много времени. Только по завершении этой операции предъявили ордер на арест и обыск А. Бучина. И черный «воронок» повез одного пассажира… При обыске были украдены часы, подаренные братом Алексеем.
ПОЕЗДКА, ВЫЗВАННАЯ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫМИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМИ
Осуществлять охрану правительства в СССР было сравнительно легко. Но для организации охраны за рубежом нужно было особо постараться.
Известно, что только дважды за свое тридцатилетнее правление Сталин покидал пределы Советского Союза: в 1943 году для участия в Тегеранской встрече «Большой тройки» и два года спустя — в Потсдамской конференции глав стран-победительниц. Обе его заграничные поездки были вызваны чрезвычайными обстоятельствами.
В 1943 году, когда решался вопрос о встрече правительств трех держав, местом конференции был избран Иран.
Несмотря на то что переписка об этом велась в строго секретном порядке, сведения о проектирующейся встрече просочились к фашистам, которые решили организовать покушение на жизнь «Большой тройки». Однако их планы были сорваны.
Возвратившись после Тегеранской встречи в Вашингтон, Рузвельт сообщил на пресс-конференции, что он остановился в русском посольстве в Тегеране, а не в американском, чтобы избежать разъездов по городу, потому что Сталину стало известно о германском заговоре.
Уинстон Черчилль вспоминал: «Я был не в восторге от того, как была организована встреча по моем прибытии на самолете в Тегеран. Английский посланник встретил меня на своей машине, и мы отправились с аэродрома в нашу дипломатическую миссию. По пути нашего следования в город на протяжении почти трех миль через каждые 50 ярдов были расставлены персидские конные патрули. Таким образом, каждый злоумышленник мог знать, какая важная особа приезжает и каким путем она проследует. Не было никакой защиты на случай, если бы нашлись два — три решительных человека, вооруженных пистолетами или бомбой.
Американская служба безопасности более умно обеспечила защиту президента. Президентская машина проследовала в сопровождении усиленного эскорта бронемашин. В то же время самолет президента приземлился в неизвестном месте, и президент отправился без всякой охраны в американскую миссию по улицам и переулкам, где его никто не ждал.
Здание английской миссии и окружающие его сады почти примыкают к советскому посольству, и поскольку англо-индийская бригада, которой было поручено нас охранять, поддерживала прямую связь с еще более многочисленными русскими войсками, окружавшими их владение, то вскоре они объединились, и мы, таким образом, оказались в изолированном районе, в котором соблюдались все меры предосторожности военного времени. Американская миссия охранялась американскими войсками, находилась более чем в полумиле, а это означало, что в течение всего периода конференции либо президенту, либо Сталину и мне пришлось бы дважды или трижды в день ездить туда и обратно по узким улицам Тегерана. К тому же Молотов, прибывший в Тегеран за 24 часа до нашего приезда, выступил с рассказом о том, что советская разведка раскрыла заговор, имевший целью убийство одного или более членов «Большой тройки», как нас называли, и поэтому мысль о том, что кто-то из нас должен постоянно разъезжать туда и обратно, вызывала у него глубокую тревогу. «Если что-нибудь подобное случится, — сказал он, — это может создать самое неблагоприятное впечатление.» Этого нельзя было отрицать. Я всячески поддерживал просьбу Молотова к президенту переехать в здание советского посольства, которое было в три или четыре раза больше, чем остальные, и занимало большую территорию, окруженную теперь советскими войсками и полицией. Мы уговорили Рузвельта принять этот разумный совет, и на следующий день он со всем своим штатом, включая и превосходных филиппинских поваров с его яхты, переехал в русское владение, где ему было отведено обширное и удобное помещение…».
В 1964 году проживающий в Мадриде бывший начальник секретной службы СС Отто Скорцени в беседе с корреспондентом парижского «Экспресса» заявил, в частности, следующее: «Из всех забавных историй, которые рассказывают обо мне, самые забавные — это те, что написаны историками. Они утверждают, что я должен был со своей командой похитить Рузвельта во время Ялтинской конференции. Это глупость: никогда мне Гитлер не приказывал этого. Сейчас я вам скажу правду по поводу этой истории: в действительности Гитлер приказал мне похитить Рузвельта во время предыдущей конференции — той, что проходила в Тегеране… Но бац! (смеется)… из-за различных причин это дело не удалось обделать с достаточным успехом…».