Катю, и рядом спящего с ней Ярика, Марго и Кристину.
– Я звоню в тридцать пятое заведение, и везде либо маленький зал на семь персон, либо большой на двадцать пять. И везде мне задают один и тот де вопрос, зачем вам зал на двадцать пять, если вас пятнадцать? Потому что нас пятнадцать!
– У нас так не всегда! – оправдалась Катя перед Яриком.
– Ты думаешь, я с ним в одном гостиничном номере за двадцать лет ни разу не спал? Если проснулся Лёня, должны проснуться и все остальные.
Тоже самое повторила Марго, выйдя к своему мужу.
– Если Лёня проснулся, должны проснуться и все остальные.
– Доброе утро, – произнесла Кристина, – если можно его таким назвать! Зятек, ты децибелы не пробовал снижать, когда другие спят!
Ярик закрылся подушкой, галдеж усилился.
– Прости. Будем ночевать теперь только у тебя, – оправдывалась Катя.
– Я, между прочим, ради твоей сестры стараюсь! Мы никак не можем определиться с местом, где праздновать её юбилей!
– Интересно, какой? – спросил Ярик, улыбаясь.
Они с Катей вышли из комнаты.
– Тридцать пять. Я не скрываю, – призналась Марго.
– Доброе утро Марго, доброе зятек, доброе любимые сестрички! – сияла Катя.
– Доброе утро карасик, выспалась? – спросила Кристина с сарказмом.
– Сегодня утром никто не выспался.
– Знаете что! Занимайтесь своим праздником сами! – воскликнул Лёня.
Хотел выйти на улицу, но на пороге он столкнулся с Моцартовым, который собирался постучать в дверь.
– Привет Лёня, как дела?
– Привет Костя, да живой пока.
– Папа! – искренне обрадовалась Кристина, побежала к дверям и обняла его.
– Моя красавица! – все остальные не особо были рады его приезду, – Сколько вас тут много, а вы все здесь живете?
– Боже меня упаси здесь жить! – произнес Ярик.
И тогда Костя радостно подумал, что комната для него здесь точно будет.
– А почему тебя волнует, сколько здесь живет людей, причем с порога? – спросила Марго.
– Человек просто спросил! Марго, не цепляйся к моему отцу! Папочка, проходи! – произнесла Кристина, и проводила его в комнату.
– Мне это не нравиться. Этот перец что-то затеял, я не верю, что он просто так приехал, чтобы повидать дочь! – воскликнул Лёня.
Кристина и её отец остались вдвоем, на кухне.
– Папа, будешь ещё кофе?
Он окидывал взглядом дом, пытаясь придумать, как присвоить этот дом себе.
– Папа! Ты что меня не слышишь?
– Слышу, слышу. Кристиночка, а есть что-нибудь по крепче? Две ведь чашки кофе уже вредно, – улыбнулся он.
– Есть, – Настя полезла за коньяком,– армянский!
– Отлично! Настенька, ты знаешь, я в последнее время думаю о нас с тобой. О том, что мы с тобой совсем не общаемся, и тебе, наверное, не хватает отца?
– Знаешь, папочка, я думаю об этом постоянно, – говорила Кристина, наливая коньяк, – у Марго и Кати был отец, он их воспитывал, любил. А я как будто никому не нужна. Но, я ведь нужна тебе?
– Конечно, нужна! Девочка моя! Просто твоя мама хотела жить с отцом твоих сестер, я музыкант, времени у меня не было, она хотела иметь рядом человека, который всегда был бы рядом.
– Я знаю, папочка. Но она бы могла отдать меня тебе, как ты хотел!
Не могла бы. Костя отдал её с радостью на воспитание матери и её мужу. В то время ненавидел детей.
– Но теперь я хочу всё наверстать! Ты поедешь жить со мной?
– Не могу. Вся моя жизнь здесь, но папочка, ты можешь остаться!
– Как же я останусь? Хотя, я ведь был мужем твоей матери последним, она так и не развелась со мной. Значит, я имею право на этот дом тоже!
– Правильно папочка. Правильно, значит, ты можешь остаться здесь! Со мной! – обняла его Кристина, – Подожди, а твоя группа?
– Дочка, группы сейчас нет. Я планирую выступать вместе с другими группами, например с группой твоего парня, и мужа Марго, у нас был опыт в прошлом.
И тут Кристина вспомнила, какой был опыт, Ярик рассказывал о нём в поезде. Да что слушать этого Ярика!
– Папочка, решено! Ты остаешься здесь!
Лёня упал в обморок, на руки Марго.
– Лёня! Прекрати ломать комедию, ты не в театре и очень тяжелый!
– Он будет жить с нами!!! – воскликнул Лёня.
– А в чем дело? Я имею права жить здесь, в отличие от тебя, ты тут никто! – заявил Моцартов.
– Ах вот как! Я здесь живу по просьбе моей жены! У меня есть квартира, и я предлагал ей переехать! Марго, я что должен терпеть унижения от него?
– Папочка! Лёня! Не ссорьтесь! Мы будем жить дружно!
– И правда, Лёнь, Настя так любит своего отца, может быть она наконец подобреет с его появлением, – говорила Катя.
– Верно, Катюшка, верно, – говорили Моцартов, – я готов жить дружно, извини меня, Лёня. Но с твоей стороны я тоже хочу попросить уважительного отношения.