Глава 31. Взрыв1
К нему я уже почти бежал, потому что перспектива остаться одному по среди туннеля во время пожара не прельщала. Машинист удивился, увидев меня, и его можно понять. Возможно, он не ожидал, что я выживу после такого столкновения.
— С вами все в порядке? — почти прокричал мужик, настолько он был взволнован.
— Да, спасибо. Если бы вы не открыли мне двери, произошло бы страшное. — Я ответил более спокойно, так как успел прийти в себя, пока добирался до него. — Как это могло случиться?
— Понятия не имею, но тот поезд, похоже, ехал не с очень большой скоростью, иначе от нас ничего бы не осталось! — “Подбодрил” меня машинист, и, приобняв за талию, уж очень он был мал ростом, отвел подальше от поезда. — Но думаю, машинист того поезда не выжил. Взрыв был такой силы, что последние вагоны скоро превратятся в груду металлолома.
— Что же теперь делать? — мне стало не по себе. Почти рядом со мной погиб человек и эта мысль не воодушевляла.
— Я объявил по рации о случившемся, ждать нам осталось недолго, и вы будете выступать в роли свидетеля.
— Я? — этого мне только не хватало! Что он хочет от меня услышать? — Но я ведь ничего и не знаю. Проспал свою станцию, она как раз последняя, а потом, когда поезд затормозил, я упал и проснулся. Связался с вами, и вы мне открыли двери. Благо, вовремя успел заметить огни приближающего поезда, иначе не стоял бы сейчас перед вами.
— Ну, вот это все и скажете. Мне передали по рации, что станция, между прочим, ваша, взлетела на воздух.
— Не понял. — Я смотрел на него, как баран на новые ворота, и пытался вникнуть в смысл сказанного.
— А что не понятного? На станции взорвалась бомба, погибли люди и поезд, который в нас врезался, только-только успел отъехать от перрона. Видимо, это и заставило машиниста чуть притормозить.
Мужик сам был напуган до предела, и, казалось, еле-еле стоял на ногах. Если бы не я, лежал бы он уже, наверное, возле этих вагонов в беспамятстве и очнулся бы только на свежем воздухе. А так, приходиться, бедняге, перебарывать себя и притворяться спокойным. Что касается меня, то я потерял дар речи до самого прибытия спасателей. В моей голове никак не могло уложиться, что на той станции мог бы быть и я, если бы не проспал, а если точнее, если бы меня не задержала бабка в вагоне. В это просто трудно было поверить!
Ждали мы недолго, минут десять, и все это время машинист ходил взад-вперед, нервно теребя в пальцах какой-то предмет. Приглядываться и еще больше его смущать я не стал, поэтому молча сидел, прислонившись к стене, и ждал. Когда же к нам, наконец, добрались спасатели, скорая и полиция — события начали развиваться с молниеносной скоростью. Ко мне прикопались по полной программе, подозревая в случившемся. Мне они, конечно, не озвучивали свои подозрения, но это было понятно и без лишних слов. Я старался, как мог доказать, что если бы хотел совершить нечто подобное, то не остался бы в поврежденном поезде, как мишень. Дядя в форме продолжал кивать, внимательно меня слушая, но при этом абсолютно не хотел слышать. Только, когда к нему подбежал напарник и шепнул что-то на ухо, он еще раз прошелся по мне настороженным взглядом и сказал, что я могу быть свободен, но, чтобы оставался на связи, на всякий случай. Какой еще случай? Это не предвещало ничего хорошего, и я начинал не очень комфортно себя чувствовать, осознавая, что меня в любой момент могут вызвать на очередной допрос. И заострять свое внимание будут на любой, сказанной мною, мелочи. Меня это сильно огорчало. Но я так сильно устал, что в ответ на стандартные фразочки просто кивал головой.