Капли дождя били по капоту с такой силой, что я не слышал даже собственных мыслей. Дорогу плохо было видно, и ехали мы благодаря хорошей памяти Ворона. Напрасно я не взял зонт, но учитывая силу ветра, помог бы он не сильно. Мы подъехали к шикарному зданию, скорее похожему на резиденцию президента. Название улицы я не знал, да и в какой именно стороне находимся тоже. Дом привлекал внимание своим могуществом. Выстроенное из серого камня в четыре этажа здание, с колоннами над лестницей и большой дубовой входной дверью, призывало зайти и познать его тайны. По бокам каждого огромного окна были, как бы встроены, статуи. И если мое образование в одиннадцать классов позволяло узнать в них греческих Богов, значит, есть шанс не вылететь из института на первом же курсе. Хотя это не самый лучший пример присутствия мозгов в голове. Самих окон было не много, пустые места занимали балконы, с ажурными перилами из белого бетона. Это архитектурное произведение выделялось на фоне других зданий, как белая яхта в окружении военных кораблей. Свое восхищение я постарался скрыть, зная замашки Ворона, но пройти мимо, даже просто прогуливаясь рядом, не смог бы. К сожалению, из-за дождя, возможности полюбоваться зданием вдоволь не было, поэтому я накинул капюшон, чтобы не промокнуть, и побежал следом за священником. Возле дверей мы остановились отдышаться и дождаться Ворона. На улице царил настоящий хаос. Люди разбегались кто куда, прикрывая голову всем, что находилось в руках. Зонты выворачивало наизнанку, и их закрывали, чтобы не тормозить свои движения. Машины неслись по дорогам со скоростью звука, обрызгивая все и всех вокруг.
— Что же это твориться? Погодка не на шутку разыгралась. — Подбежал к нам Ворон, почти насквозь промокший. — Ну вот… — оглядел он себя — Как же я теперь буду кадрить девчонок?
По-моему, мокрый он или сухой — выглядел все равно как настоящий денди. А свисающие мокрые пряди придавали драматизма его образу. Говорить этого я не стал, а то подумает еще не Бог весть что, и снова начнет цеплять своими глупыми шуточками. В этот момент священник сделал какой-то неопределенный взмах рукой, на который я и не обратил бы внимание, если бы Ворон не приобрел свой первоначальный внешний вид. То есть, он высок. Я выпучил глаза, и что бы удостовериться потрепал его за волосы, которые были мягкими и абсолютно сухими.
— Эй! Ты что делаешь? Испортишь мне прическу! — завопил он, а я начал щупать его пальто.
Ни капли не получилось выжать. Затем перевел взгляд на священника и обнаружил, что на нем тоже ни капли. Я стоял к полу прибитый таким открытием, стараясь прийти в себя. С каждым днем все новые и новые сюрпризы. Сколько еще открытий мне предстоит сделать, находясь в обществе этих людей? Священник избавил от проблем и меня таким же способом, после чего я две минуты разглядывал свою одежду, пытаясь найти хотя бы одно мокрое пятнышко. Мои поиски не увенчались успехом, и мне пришлось свыкнуться с той мыслью, что ни один из хранителей не поддается объяснению.
— Спасибо, друг! Теперь я выгляжу еще лучше, чем прежде. — Ворон хлопнул его по плечу и сделал шаг к двери.
Открыл нам высокий мужчина, очень похожий на английского дворецкого. Черный фрак, прямая спина, ореол седых волос вокруг лысины и отсутствующий взгляд. Мы прошли мимо, но до самых ступенек я периодически оглядывался, думая, что сейчас он расслабиться и превратиться в типичного пожилого человека. Предчувствие меня подвело — он так и остался стоять на месте, охраняя входную дверь. Внутри здание оказалось таким же величественным, как и снаружи: лестница из темно-коричневого дерева, бордовые обои с золотистыми бортами у пола и потолка, красный ковер застилал всю поверхность пола, на стенах светильники в виде колокольчиков, умудрялись освещать всю площадь первого этажа. Над лестницей размещались окна с огромными подоконниками, на которых тоже можно было устроить дискотеку. Обстановка показалась мне интимной, пока мы не наткнулись на дверь у поворота лестницы ведущей на третий этаж. Даже нам были слышны голоса большого количества народа и музыки. Ворон повернул обе ручки, толкнул двери и нашему взору открылся огромный яркий зал с нарядными женщинами и мужчинами. После тусклых светильников холла, люстры зала ударили по глазам, как если бы я напрямую посмотрел на солнце. Мужчины с широкими улыбками вошли в зал и тут же начали приветствовать каждого, мимо кого проходили. Я старался от них не отставать, неуклюже кивая незнакомым лицам. Это что же, здесь они отмечают День рождение Красноглазого, и это все приглашенные? Сколько же у него друзей? С полсотни точно! Мы шагали к столам напротив. Справа в углу восседала небольшая группа музыкантов, которая наигрывала непринужденную мелодию для создания легкой атмосферы, и любителей покружить по полу в танце. Мы продвигались к кругу людей, стоявших возле стола, у каждого из которых в руках был бокал с шипучим шампанским. Впервые в жизни я нахожусь на подобном мероприятии, а точнее в таком месте празднования. Это больше напоминало светскую вечеринку какого-нибудь сына олигарха. Такое я только по телеку в фильмах видел.
Вся компания, к которой мы шли, была поглощена присутствием именинника. Красноглазый выглядел счастливым. Выражение радости не сходило с лица. Первый раз я увидел его улыбку, кардинально изменившую его внешний вид. С ней можно завести еще больше друзей, чем есть в этом зале. Он кивал и смеялся, что-то отвечал, здоровался с новоприбывшими. И, тем не менее, его глаза изредка, но сверкали красным. Эта его особенность в такой радостной обстановке не пугала, однако не могу сказать, что я к ней привык. Когда мы были в двух шагах от него, он поднял бокал в знак приветствия и сделал шаг к нам на встречу.
— Вы все — таки пришли. Я рад.
— Друг мой, этот прекрасный зал, эти замечательные гости …, — при этих словах, Ворон подмигнул премиленькой девушке на другом конце зала. — Твоя заслуга?
— Не только. Мне помогали. — Улыбаясь, ответил Миша. — Макс, хорошо, что ты пришел. Наверное, хочешь познакомиться с остальными хранителями?
— Да этот зануда ни за чтобы не высунул нос из дома, если бы не я. — Этот несносный человек повис на моем плече, ехидно ухмыляясь собственной похвале. Я скинул его локоть, отчего он чуть не потерял равновесие и, улыбнувшись Мише, поздравил с праздником.
— Спасибо. Ну, так что? Поздороваешься с ними?
Я заметил, как Красноглазый мельком глянул на священника, слегка мотнул головой и потом вновь вопросительно уставился на меня. Может воображение разыгралось, и он всего лишь размял шею, таким образом? Словом, я сделал вид, что ничего не заметил и вежливо согласился.
Миша по-дружески хлопнул меня по спине и повел в противоположную сторону. Ворон и священник шли сзади. Мне было интересно посмотреть на остальных, однако больше всего меня волновала девушка по имени Эмилия. Здесь она или нет? А если присутствует то, как мне себя рядом с ней вести? Я был уверен, что растеряюсь, как только увижу ее. Это первая девушка, в которую я влюбился с первого взгляда, соответственно для меня все в новинку. Что говорить, что делать? Учитывая, конечно, наш последний разговор, все усложняется в два раза. Ей будет все равно на меня, это знаю наперед, а вот я переживаю.
Я и не заметил, как меня завели в небольшой дверной проход, в виде арки, где находился коридор в пять метров. Впереди висела черная занавеска, и когда Миша отодвинул ее, за ней оказался еще проход, ведущий в комнату. В этом помещении, кто где, сидели люди. На стуле у окна Мария Антоновна в серебристом платье, с пышной прической в стиле Мэрилин Монро. На диванчике сидели двое: мужчина и женщина. На ней был брючный костюм цвета спелой вишни, а на нем обычный черный смокинг. В кресло, что стояло справа от нас, уже завалился Ворон и сладко подтягивался. Миша прошел вперед, а я остался стоять на пороге, почему-то разочарованный тем, что не увидел среди присутствующих Эмилию. Но, с другой стороны, не буду выглядеть болваном перед новыми лицами.