Приняв душ, я вышел на кухню, вскипятить чайник. После такой ночи необходимо подзарядиться чашкой кофе, а лучше двумя. Экзамен в институт начинался лишь в одиннадцатом часу, так что времени на сборы предостаточно. Для начала не мешало привести в порядок мысли, поэтому я включил телевизор. Не самое подходящее средство, все же лучше, чем ничего. Как раз показывали утренние новости, рассказывая о происшествиях минувшего дня, постепенно возвращая меня к действительности. Попивая кофе, я слушал диктора, и он плавно перешел к самой неприятной из новостей. С недавних пор в городе обосновался маньяк-психопат. О нем трубят на каждом шагу, всех предупреждают, призывают к осторожности, только вот словить его не могут уже второй год. Появляется он редко, но, как говорится, метко. Заявляет о себе стабильно и громко. Он уже прославился и вписал себя в историю своей изощренностью и жестокостью, только вот гложет сомнение, смогут ли его изловить? Цель его действий не ясна, но они настолько чудовищны, что не стоит искать в его преступлениях и капли смысла. Этот больной ублюдок убивает подростков в возрасте тринадцати лет, расчленяет их и бросает останки в заброшенные колодцы. До его появления никто и не знал, что такие еще остались в столице. Именно сегодня ночью произошло десятое убийство. В то время как я страдал от долгого воздержания, какой-то малец попал в лапы истинного монстра, и одному ему известно, что он пережил, пока находился наедине с этим выродком. Теперь его нет в живых. Тело, точнее его останки, нашли около Щелковского шоссе. Совсем недалеко от института, в котором сегодня экзамен. Это произошло так близко, и в тоже время, ощущение, что где-то в другой реальности. Я всерьез задумался о происходящих вокруг страстях. Ведь, в то время, когда ты занимаешься своими делами, поглощённый собственными хлопотами, и тебе нет дела до проблем окружающих людей, жизнь не стоит на месте. Подростков жалко. Их родных и близких, уверен, всех терзает один вопрос, почему именно они пострадали?
Не самое хорошее начало дня. Допив кофе, я пошел одеваться. Надо перевести мысли на обдумывание экзаменационного наряда. Погода нынче разбушевалась, даже не смотря на начало августа. То ветер, то солнце, то дождь, то все одновременно. Кроссовки, светлые джинсы, водолазка и ветровка. Под водолазку учебник, на всякий случай. На нос темные очки, зонтик подмышку. Настя знает, как поступать, когда меня нет дома. Пусть высыпается.
До института добраться можно лишь на метро. Место, высасывающее всю энергию, сжирающее все нервы. Любое столпотворение вгоняет меня в тоску. Но это неизбежно. Другого пути нет. При чем во всех смыслах этой фразы. До Черкизовской ехать и ехать, но что самое главное, Сиреневый бульвар, где и расположен университет, находится вблизи того самого Щелковского шоссе, где произошло последнее убийство маньяка-расчленителя. В общем, настроение мое было крайне подпорчено, а мне еще экзамен сдавать.
Поездка заняла час с лишним, и втоптала все мои попытки настроиться на позитивный лад в мраморные плиты пола метрополитена. Давка, раздраженные, ругающиеся люди, духота. С нетерпением торопился выбраться на свежий воздух, стараясь не думать, что придется еще ехать обратно в таких же условиях. На улице было не менее людно. Приходилось маневрировать среди снующих туда-сюда пешеходов, некоторые из которых умудрялись ходить медленным, прогулочным шагом, раздражая своей беспечностью тех, кто торопился. Москва слишком суетлива и неприветлива. Она раздражает своей нервозностью. После двух лет проживания в этом холодном, зазнавшемся городе, я понял, что совершил ошибку, приехав сюда. Но дороги назад уже нет. В моей жизни не осталось людей или места, куда можно вернуться. С горем пополам окончил школу и сразу же ломанулся сюда. Черт дернул остановить свой выбор на этом злосчастном месте. Правда я и не выбирал вовсе, само собой материализовалась в голове эта мысль. Видимо, у людей из маленьких городов на подсознательном уровне витает идея перебраться в столицу. Но до чего же обидно, что все силы я пустил на осуществление своих желаний именно здесь, в этом пафосном городишке. Вот подзаработаю немного и укачу в какую-нибудь глухомань. Или еще куда, но тут не останусь точно! Даже пенсионеры здесь надоедливые. Пока вышагивал по дороге, в меня со всего размаха влетела сгорбившаяся бабуля с трясущимися руками. При этом на землю чуть не свалился я, а не она. Бабушка везла тележку сзади себя, наверное, это и помогло ей удержать равновесие. Однако это не помешало старушенции закатить истерику, не забывая подправить все это парочкой крепких словечек. Тут же сбежался народ, для выяснения отношений. А народ этот состоял из таких же бабушек и дедушек, потому что больше никому не было до этого скандала дела. Может тут поблизости поликлиника или отделение банка? Выслушал претензии я, молча. Не считаю нужным вступать в перепалку с шайкой пенсионеров, которые в любом случае меня переговорят. Волна негодования плавно стекла с меня и перебралась в самую гущу возмущенной группы. Бабули затеяли продолжить дискуссию в более расширенном ключе, затрагивая всю молодежь в целом, оттеснив меня на самый задний план. Не воспользоваться этим было бы вверх глупости. Лишь когда я разворачивался, чтобы уйти, кинул напоследок взгляд на эту скандалившую толпу, и по спине у меня пробежал неприятный холодок. Одна из седовласых бабушек, которая все это время молчала, теперь просто смотрела мне в след своими почти белыми зрачками. Ее тяжелый взгляд из-под опущенных век проник в самую душу. Бабуля смотрела, не моргая, будто считывала информацию обо мне, боясь пропустить даже мелкую деталь о моей сущности. В ответ на это я нахмурился, а она приподняла уголок губ в ехидной ухмылке, развернулась и пошла прочь, показав всем свою сгорбившуюся под тяжестью лет спину.
Странная бабуля. Чем я мог ее заинтересовать? Никогда не видел таких выцветших глаз. Из-за их необычности, ей удалость произвести на меня впечатление. При чем не самое приятное. Однако, это всего лишь одна из тех буйных пенсионерок, не стоит думать об этом слишком долго. Наконец я дошел до нужного здания института. Не раздумывая более ни секунды, я зашел внутрь. Студентов — целый коридор. Опять толпа! Протискиваться не было никакого желания, поэтому я решил переждать, пока рассосется народ. Ждать пришлось долго, но зато пройти в нужный кабинет не представляло особого труда. Окружающая среда не была какой-то примечательной и ничего особенного собой не являла. Наоборот, создавала атмосферу унылости, угнетенности и развивала физическую утомленность. Пожизненно бежевая потрескавшаяся краска на стенах, темный пузырчатый линолеум застилает пол, двери не прибавляют охоты постучать в них. И вряд ли в этом здании найдется хоть один уютный уголок. В общем, все, как всегда. Ничего экстраординарного или впечатляющего. Аудитория номер 56 расположилась на третьем этаже. Лестница и вовсе показалось мне мертвой. Толи мой настрой, то ли обстановка делали это место каким-то непрезентабельным. Наверное, стоит пообжиться. И причина такой неприязни, наверняка, кроется в моем напрочь испорченном настроении.
Непонятные ощущения одолевают со вчерашнего вечера. Чувствую себя не в своей тарелке. Меня без конца что-то тревожит с вечера, но что именно, понять не могу. Густой тяжелый осадок, так ничем и не вымывается с ночи. Давненько у меня не было такого душевного смятения и такое состояние перед экзаменом еще больше раздражает. Вышагивая по коридору, я всеми силами старался найти способ отвлечься от хандры. Может причина все же в предстоящем экзамене? Все-таки биологию сегодня сдавать, а я ее никогда не любил. У меня, вообще мало было любимых предметов, именно поэтому я до сих пор не студент вуза. Возле аудитории собралось с полсотни ребят. Мельтешили перед глазами, паниковали, листали тетради и учебники, выспрашивали друг у друга ответы на вопросы. Никогда не понимал, зачем создавать у себя кашу в голове, всеми этими заучиваниями за пять минут до экзаменов или зачетов. Как говорится: «Перед смертью не надышишься». Но не смотря на суматоху, некоторые девчонки уже откладывали в сторону книги, чтобы вдоволь полюбоваться новоприбывшими парнями, одним из которых был я. Учеба учебой, а вот личные отношения еще никто не отменял.