- Нет, ничего. Правда, все в порядке. Рик выглядел разочарованным. Возможно, из-за того, что она не доверилась ему. Регина решила переменить тему.
- Ксандрия Кингсли и Чарльз Манн дают прием в честь нашего бракосочетания в эту пятницу. Вы придете, Рик?
- Это - приглашение?
- Конечно.
- Ну, хорошо. Я не приду ни на какой прием. Улыбка Регины исчезла.
- Почему? Вы не можете остаться в городе еще на несколько дней?
- Я мог бы. Но не хочу. Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать всякие чертовы приемы.
- Тогда зачем вы пришли, Рик? Он вздохнул.
- Скажу прямо, Регина. Я хочу, чтобы ты и Слейд вернулись домой. Я прошу тебя вернуться домой.
Регина не знала, что и сказать. Сердце бешено заколотилось. Как бы ни волновали ее неразрешенные проблемы, она пришла в смятение от слов Рика. Он хочет, чтобы сын вернулся.
- Вы должны попросить его, - твердо сказала Регина.
- Черт побери! Ты - его жена. Скажи ему, что пора вернуться домой.
Регина выпрямилась. Она мягко сказала:
- Вы сами должны сказать ему это, Рик.
Взгляд Рика заметался.
- Я не просил его уезжать. И, черт возьми, не могу попросить его вернуться. А ты - можешь.
Регина покачала головой.
- Нет. Это должны сделать вы. Рик встал.
- Ты тоже упряма?
- Иногда. Я искренне надеюсь, что ваша гордость не поможет вам установить человеческие взаимоотношения с сыном.
Рик чуть не задохнулся.
- Миссис, вы переходите границы!
- Может быть.
Рик не верил ушам своим.
- Я не собираюсь умолять его вернуться! Он уехал по доброй воле. И уезжал не один раз. Иногда я думаю, что он меня ненавидит - от пяток до макушки! Даже если мне и не хватало его - нет, я этого не могу сказать, - я никогда не попрошу его вернуться.
Регина встала, дрожа.
- Я считаю, вам пора стать откровеннее, Рик. Вначале - с самим собой. Потом - с вашим сыном.
- Ты встряла во все! - глаза Рика блестели от гнева.
- Кто-то должен вмешаться. Почему бы всем ни прийти на вечер в пятницу? Ваш сын будет почетным гостем. Я уверена, он будет рад, если вы придете. Он может делать вид, что это не так, но в глубине души, я убеждена, он будет счастлив.
- Да ноги моей не будет в доме Чарльза Манна. Пусть мне заплатят хоть миллион долларов!
Регина поняла, что Рик обеспокоен взаимоотношениями Слейда и Чарльза. Его это глубоко задевает. Как долго он сдерживает эти чувства? Слейд уехал из дому десять лет тому назад. Неужели все эти десять лет он ненавидел Чарльза?
- Рик, - она взяла его за руку. - Чарльз Манн - не отец Слейда. Он только хороший друг. Вы - его отец. Слейд уважает Чарльза, но это не значит, что ему не нужны ваши любовь и забота.
Рик взорвался:
- Этот парень не понимает и не догадывается, что такое любовь! Как и его чертова мать! Ты знаешь, что его мать была проституткой? Она была так красива, что я считал: если я женюсь на ней, если она будет жить в моем доме, то превратится в леди. Ха! Да у нее не было ни одной капли благородной крови. Когда она ушла, я не стал просить ее вернуться. И я не собираюсь просить его. Он - точная копия своей проклятой матери!
Регина побледнела, хотя она знала, что Рик не прав. Слейд - нравственный человек, в отличие от своей матери. Она покачала головой, когда подумала о том, что Слейд не хочет допускать ее к своему сердцу. Возможно, это связано с тем, что в раннем детстве его бросила мать. И Регина приняла твердое решение - никогда не бросать мужа, независимо от того, каковы будут обстоятельства.
- Если он хочет делать вид, что Чарльз Манн ему как отец, то какое мне до этого дело? Но Слейд все равно принадлежит Мирамару. Да будь я проклят, если когда-нибудь ступлю ногой в дом Манна!
Регина смотрела, как он шагает к выходу. Она сделала еще одну - последнюю - попытку:
- Рик, вы можете делать вид, что вам Слейд безразличен, однако мы оба знаем - это ложь! Слейд - единственный, кто не знает правды. Не пора ли и ему открыть тайну?
Тишина в его кабинете была зловещей. Он был не в состоянии идти домой, поэтому вернулся в фельдорест. Обычно разнообразные звуки наполняли этаж: жужжание голосов, стук печатных машинок и телетайпа, телефонные звонки. Вечером же было тихо - можно было слышать биение своего сердца.
Слейд не мог забыть о встрече с Николасом Шелтоном. Он знал: Шелтон прав. Все, что он, черт возьми, сказал, - правда. Регина - голубых кровей, ее воспитывали для того, чтобы она вращалась в высших кругах английской аристократии, она заслуживает стать герцогиней, а не женой разорившегося владельца ранчо. Сейчас она - счастлива, но как долго это продлится? - Черт возьми, сколько?
Слейд мерил шагами свой плохо освещенный сейчас кабинет. Остановившись у окна, оперся руками о подоконник. Улица внизу была залита светом газовых фонарей, движения почти не было. Лишь слонялись две проститутки, к которым направлялся прохожий. Проехал одинокий экипаж.
Слейд смотрел в окно, но почти ничего не видел. Он пытался сказать самому себе, что как бы ни был Шелтон прав, Слейд не сделает благородного жеста - он не может порвать со своей женой.
Он не сделает этого.
Пора посмотреть в лицо реальности. Он любит ее. Возможно, с тех пор, как первый раз увидел. Она - идеал женщины в его понимании. Он просто не может приходить в пустой и темный дом, возвращаться к бессмысленным вечерам. Встретив ее, испытав радость общения с нею, он уже не может без нее жить.
Не может. И, каковы бы ни были обстоятельства, он не порвет с нею.
Слейд с некоторым облегчением вздохнул. Он решил не думать о будущем, жить в настоящем, с жадностью пожиная плоды сегодняшнего дня. Однако, покидая офис, Слейд не был полон решимости. Он начал подозревать, что он на самом деле намного благороднее, чем ему когда-то казалось.
Регина ходила по спальне в ночной рубашке. Еще раз взглянув на часы, она увидела, что сейчас одна минута первого. Она вздохнула. Зябко поежилась. Где Слейд?
На улице засветились какие-то огоньки, она в нетерпении подбежала к окну, но с разочарованием увидела, что автомобиль проехал мимо. Да Слейд и не должен возвращаться в автомобиле.
Неожиданно открылась дверь. Регина резко повернулась - на пороге стоял ее муж.
Он вошел, плотно прикрыл дверь. Снял пиджак, тихо сказал:
- Не нужно было ждать.
- Я не могла уснуть, - честно сказала Регина. Он смотрел на нее, пока снимал галстук. Глядя на него, Регина ощутила такой безумный приступ желания, что у нее закружилась голова. Когда она очутится в его объятиях, все беды отодвинутся. Весь остальной мир покажется убогим и ненужным. Она ощущала отчаянное желание слиться с ним, почувствовать себя исцеленной от всех тревог. Однако она де шевельнулась.
Он снял галстук, начал расстегивать рубашку, пристально глядя на нее. Регина скрестила руки на груди.
- Как прошел день?
- Ужасно.
Она закусила губу. Своего отца Регина хорошо знала. Весь день она беспокоилась, что граф Драгмор отправится к Слейду с требованием развода. Эта мысль пугала ее. Она без труда могла представить, как два самых дорогих для нее человека обмениваются угрожающими словами и даже ударами.
- Что, что случилось?
- Ты знаешь, что твой отец - в городе?
- Слейд! - она бросилась к нему, обвила шею руками, он, в свою очередь, крепко обнял ее. Потом она оторвала лицо от его груди.
- Отец хотел видеть тебя.
- Я не хочу сейчас говорить, - он резко взял ее лицо в ладони и начал осыпать поцелуями. Ее тело вздрогнуло от его натиска. Язык Слейда коснулся ее губ, ее языка. Через секунду они уже были в постели.
- Я скучала! - сказала Регина, когда он расшнуровывал кружевные тесемки на ее рубашке, сдернул ее вниз, обнажив грудь, и начал осыпать горячими поцелуями нежную кожу и соски.
- Я тоже скучал, - отозвался Слейд, его руки скользнули под шелк рубашки к бедрам.
Регина затаила дыхание, встретив чувственный взгляд Слейда. Он так жаждет ее, что не может быть, чтобы он ее не любил. Хоть немного. А может быть, может быть, он любит ее с той же страстностью, с какой жаждет ее тела. Они неистово целовались. В краткие промежутки между поцелуями Слейд расстегивал свои брюки. Смеясь, ощущая счастливый восторг, Регина помогала ему. Она направила его член в свое лоно, и через долю мгновения Слейд был в ней, в то время как она продолжала сжимать его плечи, не думая ни о чем, ощущая только близость любимого человека.