Громадная армия этих паразитов держит под своим контролем весь многоликий мир насекомых. Ни птицы, ни звери не уничтожают столько насекомых, сколько сами насекомые-паразиты. Даже климатические условия не оказывают на их численность такого большого влияния — она зависит почти исключительно от многочисленных насекомых-наездников. Кого только не заражают наездники своими яичками! Даже клещи — паразиты животных, пухоеды — паразиты птиц не гарантированы от их нападений. Лишь только заразные болезни, вызываемые бактериями, вирусами и грибками, иногда могут соперничать с ними в этой неугасимой жестокой войне, царящей среди мира насекомых. Давно уже установлено, что благополучие более восьми-десяти процентов насекомых зависит от деятельности насекомых-наездников. Особенно много они уничтожают массовых насекомых, которых больше всего опасается человек и от которых больше всего страдают полезные растения. Например, тли, размножающиеся с колоссальной быстротой, имеют много врагов из перепончатокрылых, жуков и двукрылых. По выражению натуралиста прошлого столетия Бонне, «мать-природа посеяла тлей на потребу целой массы других насекомых».
На одном из отъявленных врагов леса — сосновом шелкопряде паразитирует 13 видов мух, 60 видов наездников, его поедают жужелица-красотел, муравьи, птицы и т. п. У другого врага леса — непарного шелкопряда — известно около 50 видов наездников, 30 видов мух-тахин. Кроме того, он гибнет от заразных болезней, его поедают птицы. Третьего врага леса — златогузку — истребляют 18 видов тахин и 24 вида наездников. На пилильщиках Диприон, тоже вредителях леса, паразитирует более ста видов наездников.
Подобных примеров можно было бы привести немало.
В деятельности насекомых-паразитов царит строгий порядок. Каждый вид паразита заражает только строго определенный один или несколько близких видов насекомых-хозяев. Паразиты умеют отличать зараженного насекомого-хозяина от незараженного, а у тех, кто не постиг этого искусства, личинки, оказавшиеся внутри хозяина, уничтожают друг друга до тех пор, пока не останется самая сильная. Образ жизни насекомых-паразитов точно соответствует образу жизни своих насекомых-хозяев. Часто между врагом и его жертвой складываются сложные отношения.
Человек давно обратил внимание на врагов насекомых — паразитов — и пытался использовать их в борьбе с вредителями. В Китае более тысячи лет тому назад против вредителей садов боролись с помощью муравьев Оекофила смарагдина. Особые разносчики переселяли муравьев в сады, где они переходили с дерева на дерево по специально положенным на ветви бамбуковым палкам. В Крыму в давние времена местные жители ловили крупную жужелицу Процерус таурикус и пускали ее на огороды, где она уничтожала слизней и улиток. Фермеры США раньше в столовых вешали гнезда шершня для того, чтобы эти осы истребляли мух.
Биологический метод борьбы с вредными насекомыми — сейчас самое передовое направление в энтомологии, особенно потому, что некоторые химические вещества, при помощи которых борются против вредителей, отравляют почву, растения и проникают с продуктами сельского хозяйства в организм человека, незаметно причиняя ущерб здоровью. Кроме того, химические вещества, убивая насекомого-вредителя, одновременно уничтожают и его врагов, в результате чего нарушается естественное равновесие численности паразита и хозяина. Поэтому часто в местах, где применяются яды, неожиданно появляются в массе новые, освобожденные от своих врагов насекомые-вредители, о существовании которых никто и не подозревал. Например, чрезмерное применение в яблоневых садах таких ядов, как гексахлоран и ДДТ, привело к уничтожению ранее никому не известного крошечного жука-коровки Стеторуса, который сдерживал численность паутинного клеща, стойкого к ядам. Истребив вредителей яблони — яблоневую моль и плодожорку, мы приобрели нового врага — паутинного клеща, от которого сады стали страдать еще в большей степени. Подобных случаев в последние двадцать лет произошло очень много.