Эх, только бы Людочка не была похожа на эту мою бабушку.
Прошло минут пятнадцать, но Люда все не возвращалась. Я устроилась на диване удобней, достав из сумки телефон, стала для развлечения просматривать ленту новостей. Те почему-то не увлекали. В голову полезло всякое нехорошее.
Зачем моему новому боссу фиктивные отношения? Для чего их вообще заводят? Не понимаю. Нет, если бы босс сказал, что надо на работе играть в любовь, я бы мигом нашла этому объяснение. Вон, Маша чуть из платья сейчас не выпрыгнула перед любимым шефом. Явно спит и видит, как набросится на босса из-за угла и утащит к себе для утех. Чтобы держать в узде таких Маш, как раз очень полезно врать, будто глубоко женат и болен.
Убрав телефон в сумку, я сделала круг по кабинету. Больше ничего примечательного в глаза не бросилось. Только на подоконнике обнаружилась целая стопка журналов для беременных.
Может, босса в Сочи достали поклонницы? Может, его соседки атаковали, жаждут заселиться в его квартиру с двумя спальнями и нарожать ему наследников? Хотя в этом случае уже другой вопрос возникает: почему босс обратился именно ко мне, а ни к кому-то из знакомых? Я же кот в мешке. Могу выкинуть все, что угодно.
Хотя… знакомая в отваживании соседок тоже так себе вариант. Она может влюбиться, возжелать продолжения. Вот я бы точно втрескалась. Да что там! Я бы с самого начала решила, что босс таким образом надумал ко мне подкатить. Получается, с человеком со стороны Григорию даже спокойней. К тому же я ведь и в хозяйстве (на работе в смысле) еще пригожусь.
Чем больше я думала о происходящем, тем сильней укреплялась в мысли, что босс решил с моей помощью отбиваться от навязчивой соседки. Перед глазами рисовалась томная брюнетка, подкарауливающая босса у лифта. Сначала она манила Григория пальчиком, а потом решительно распахивала халат, как извращенцы в парке.
Я, в общем, почти успокоилась, уверила себя в том, что в мотивах босса нет ничего дурного, но маленький червячок сомнения тем не менее оставался. Как ни крути, странно все-таки, что босс не сказал, зачем ему фиктивные отношения. Вся эта таинственность серьезно давит на психику. Ведь зачем скрывать что-то приличное? Не за чем. Потому и кажется, что цель у моих фиктивных отношений с боссом какая-то аморальная.
Так, все, не буду думать о плохом. Я снова присела на диван, прижала к себе сумку.
Дверь распахнулась, на пороге появилась симпатичная рыжеволосая девушка с булкой в руке. На девушке был типичный комбинезон для беременных — он только подчеркивал ее уже довольно большой живот.
— Привет, — робко сказала я.
Девушка смерила меня недовольным взглядом и демонстративно молча прошла к столу.
— Я — новый SMM-менеджер, — добавила я, ощущая себя не в своей тарелке.
Девушка продолжала меня игнорировать. Плюхнувшись на стул, она отложила булку, достав откуда-то термос, отхлебнула из него.
— Меня Яна зовут. А ты — Люда? — Я все еще не оставляла попыток подружиться. — Григорий Андреевич хотел представить меня лично, но у него возникли срочные дела.
— И почему я не удивлена? — хмыкнула она, закрывая термос. — Это прям в его духе: сначала отчебучить что-то, а потом свалить, будто он не при делах.
3.3
3.3
Секунд тридцать мы с Людой таращились друг на друга. Потом она как-то обмякла, развалилась на стуле, вытянула ноги вперед. Отщипнув кусок булки, Людочка с задумчивым видом отправила его в рот. Я даже со своего места улавливала, как вкусно ее булка пахнет — жженым сахаром и корицей. В желудке стало подсасывать. Собираясь на собеседование, я только бутерброд с сыром съела и все. Как-то не думала, что меня сразу припашут к работе.
— Он просто гнусный сексист, — процедила Люда, прожевав булку.
— Кто?
— Григорий Андреевич.
— Что ты имеешь в виду?
— Я много раз говорила ему, что и одна нормально со всем справляюсь. Но он вбил себе в голову, что нам нужен второй сотрудник в отдел рекламы. Смешно!
— Но ведь ты ждешь ребеночка, — напомнила я. — Скоро уйдешь в декрет.
— Никуда я не уйду! — взвилась Люда. — Я собираюсь работать до самых родов.
— Правда? — Я слегка растерялась. Босс не предупредил, что Люда не хочет в декрет. Интересно, что еще он предпочел утаить?
— Что за дикое отношение к беременным? — недовольно пробурчала Людочка. — По-вашему, после седьмого месяца беременности я резко отупела и перестала справляться с работой?