Антра — столица Торении — была вторым по величине городом в стране. Первым — портовый город Игрант, расположенный возле Хмурого моря. Но, несмотря на размеры, столица считалась самой красивой, богатой, роскошной во всей Торении. Её центр назывался Алмазным и поражал своими архитектурными строениями: высокие — от трёх до десяти этажей — здания были все как один усеяны шпилями с нежно-голубой, сверкающей на солнце стеклянной черепицей; было много окон, картин из разноцветной мозаики и лепки, от незатейливых узоров над дверями, до вычурной на карнизах и стена; различные скульптуры поддерживали своды зданий, балконов, колонн, некоторые прятались в нишах или наблюдали за людьми с крыш; дорога, в отличие от остальной части города, была выложена плиткой, поэтому машины, кареты и ездовые животные были строго запрещены; в самом центре раскинулся Королевский заповедный парк с множеством тропинок и одним из самых больших в Торении четырехъярусным фонтаном; в небе круглосуточно летали несколько полицейских дирижаблей, следящих за порядком, и множество офицеров патрулировали улицы. Да, центр города был роскошен, но чем дальше ты шёл от него, тем мельче становились здания, тем больше появлялось заводов с дымовыми трубами, из которых не переставая валил столбом дым, тем больше всё словно серело вокруг, тем беднее становились люди. Хотя сейчас городу серости и грязи ещё добавляла мерзкая погода, которая окончательно испортилась.
Уже второй день на Антрану падал мокрый снег, а ветер совсем не собирался отгонять грязно-серые облака дальше на север. Мастерские по пошиву тёплой одежды заполнили лэрны и лэри, желавшие обновить зимний гардероб. Низший класс достал из шкафов тёплые тулупы, кожухи, шерстяные платки и калоши с сапогами. В другой обуви по грязным окраинным улочкам пройти было трудно. Центр столицы всё же был намного чище. Отряды уборщиков ещё до рассвета подмели главные улицы, но к полудню мокрый снег свёл на нет их труды.
Несмотря на серость и грязь, Регина жадно всматривалась в пейзажи за окном машины. Перед её глазами проносились улицы, люди, лавочки и магазины. Остановившаяся на перекрёстке машина дала лэри возможность разглядеть мальчика лет тринадцати-пятнадцати в потёртых штанах, больших галошах, заштопанном кожухе и шерстяном шарфе. Он прыгал на месте и размахивал газетой, желая привлечь внимание прохожих. Его лицо разрумянилось, а изо рта выходило белое облачко пара. Рядом прошёл молодой мужчина, и мальчик его окрикнул. Мужчина замер и обернулся, а мальчик протянул ему газету и что-то сказал. Машина тронулась дальше, и Регина так и не узнала, купил мужчина газету или нет.
Как же ей хотелось выйти из машины и пройтись по улице! Заглянуть в большие окна магазинов, ощутить запах выпечки из лавочки на углу, купить у мальчика газету, а у продавщицы возле огромного парового котла — стаканчик с горячим напитком…
— Регина.
Лэри с неохотой отвернулась от окна и взглянула на дядю.
— Волнуешься?
— Да, — призналась она.
Волнение и нетерпение будоражили её кровь. Лэри хотелось что-то делать, куда-то идти, хоть как-то выплеснуть переполняющую душу энергию.
Минос сжал пальцы племянницы и ободряюще улыбнулся.
— Не стоит беспокоиться. Ты ещё можешь передумать.
— Я не передумаю, — уверенно ответила лэри.
— Как знаешь, — дядя выпустил её пальцы. — Не забудь, говорить буду я, ты же…
— Молчи и не высовывайся, — хмуро продолжила Регина. — Дядя, ты уже сто раз мне это говорил. У меня всё хорошо с памятью.
— Я волнуюсь за тебя, — Минос тоже нахмурился. — Я прекрасно знаю, что ты умная и осторожная девушка, но порой твой… — лэрн замолчал и отвёл взгляд. — Мне бы не хотелось, чтобы подобное случилось на глазах у посторонних.
— Срывов не было уже два месяца, — упрямо напомнила Регина, у которой испортилось настроение. — Дядя, — Минос поднял на племянницу взгляд: — Не волнуйся. Я держу себя в руках. И я приняла капли.
— Хорошо, — лэрн решил закончить этот разговор.
Водитель, несмотря на то, что был ограждён от четырёхместного салона толстым стеклом, быстро оглянулся, почувствовав напряжённую атмосферу за спиной.
Через пару минут Минос не выдержал и протянул:
— Если он узнает…
— То это будет не так страшно! — резко прервала его Регина. — Максимум, что лэрн Тристан Дельт-гор сможет сделать, это записать меня на сеансы к душевидящему. Я больше не желаю это обсуждать, Минос!
Лэрн недовольно поджал губы, но замолчал. В молчании они доехали до поместья Николаса Дельт-гора. Возле дома их встретил слуга с зонтом — падал слабый снежок. Слуга довёл их до порога дома и передал в руки дворецкому, который взял верхнюю одежду гостей, отдал её служанке и сопроводил чету Асколь-дов до кабинета хозяина.