Им надо было пройти через пару коридоров, галерею и подняться на второй ярус, где находилось несколько монашеских келий, превращенных в номера. Вообще комнаты постояльцев были разбросаны по всему комплексу. Имелись и совершенно уединенные, башенные, которые в прежние времена занимали настоятели храма и схимники. Были и полуподвальные, сдаваемые по низким ценам любителям аскетической жизни. А наверняка существовали и совсем неудобные «каменные мешки», ныне, конечно же, вряд ли используемые. Александр Юрьевич также жил на втором ярусе, но кто были его соседи, узнать пока не удосужился, да и не горел особым желанием. Теперь вот выяснилось, что один из них – Матвей Матвеевич.
На лестнице они столкнулись с хозяином гостиницы, спешившим по своим делам.
– Где ваш племянник? – спросил Сивере.
– Шишка! – произнес Тошик Полонский, указав пальцем на лоб Матвея Матвеевича. – Как его угораздило?
– Кто-то сорвал с него в коридоре очки. Есть подозрение, что это работа вашего племянника.
– Гелы? – всплеснул руками хозяин. – Исключено. Он уже полтора часа чистит картошку на кухне. И я с него, бездельника, глаз не спускал. Да он и не способен на такие шалости.
– А кто же тогда, черт возьми? – заверещал старик. – А историю со шляпой помните?
– Шляпа совершенно бесхозно валялась в коридоре, – мягко ответил Тошик. – Ничего удивительного, что Гела подобрал ее. Вы, Матвей Матвеевич, очень рассеянны. Наверняка нечто подобное произошло и с вашими очками. Извините, я тороплюсь.
Протиснувшись мимо них, Полонский устремился вниз, а Матвей Матвеевич процедил сквозь зубы:
– Сволочь. Он меня с самого начала возненавидел. И есть за что. Я узнал его тайну. Стал невольным свидетелем.
– О чем вы? – спросил Сивере, решив, что старик начал заговариваться после столкновения с косяком.
– Это, молодой человек, вас не касается. Но ему очень хочется, чтобы я поскорее уехал, исчез. А вот дудки!
Они уже подошли к келье, расположенной в конце коридора. Рядом находился номер, опечатанный бумажкой со штампом. Это и было последнее прибежище братьев Афониных. А комнату Сиверса прошли ранее.
– Заходите! – буркнул старик, отпирая ключом дверь. – Вы вообще-то кто?
Александр Юрьевич пожал плечами, философски изрек:
– Напишут на надгробной плите, тогда и сам узнаю.
Он все же прошел в номер, хотя и не хотел. Точно такая же келья, как и у него, только с каким-то сырым, кислым запахом. И в беспорядке разбросанные вещи. Будто кто-то что-то искал и очень торопился.
– Ничего не пойму! – пробормотал Матвей Матвеевич, коснувшись вывороченного чемодана. – Кто здесь похозяйничал? Где мои запасные очки?
– Эти? – произнес Сивере. Нагнувшись, он поднял с пола пластмассовый футляр. Внутри лежала сломанная оправа и стеклянное крошево.
Время шло медленно. До полуночи оставалось еще минут двадцать. Александр Юрьевич был уже готов: он сменил рубашку, надел бежевый шерстяной свитер и даже тщательно побрился. Хотелось выглядеть как можно лучше, ведь неизвестно, что ожидало его впереди.
Без десяти двенадцать он вышел из своего номера, закрыв дверь на ключ. Проходя по коридору, Сивере услышал чьи-то возбужденные голоса. Они доносились из кельи под номером пять, возле лестницы. Преодолевая искушение, Александр Юрьевич замедлил шаг, потом все же остановился и прильнул к скважине. Эта комната была значительно больше, чем его, рассчитанная на двух жильцов. Такая же, очевидно, была и у братьев Афониных.
Взору Сиверса предстали две кровати и сидящие на них тетушки-лисички – Алиса и Лариса, одна в голубом, а другая в розовом пеньюарах. Они методично взмахивали одинаковыми гребнями, расчесывая седые букли, и громко спорили.
– Говорю тебе, это он! – утверждала первая. – Негодяй. Как ловко спрятался.
– А если мы опять идем по ложному следу? Помнишь, что случилось в Киеве? Уже после этого евромайдана? Сколько шуму и все впустую. Еле самим удалось исчезнуть. Нет, надо все тщательно проверить, – вторая тетушка яростно заработала гребнем. Да так, что из волос чуть не посыпались электрические искры.
«О чем это они?» – со смутной тревогой подумал Сивере.
– Тогда мы ошиблись, сейчас на карту поставлено все.
– Предлагаешь изменить план? А если… – тут они сдвинулись друг к другу и стали говорить шепотом. Александр Юрьевич, как ни напрягал слух, так ничего расслышать и не смог. Да и время уже подпирало, стрелки часов показывали без трех двенадцать.
С досадой махнув рукой и обругав про себя тетушек «старыми трещотками», он поспешил к лестнице, которая вела на третий ярус монашеских келий. «Эти две лисицы попросту выжили из ума!» – уверил себя Сивере. Или начитались каких-нибудь иронических детективов, вот и заигрались. Впрочем, стоит приглядеться к ним повнимательней…