Более того, прямое военное столкновение "высоко оснащенных" войск НАТО с войсками третьеразрядной державы - России, "ориентированной на войны пятого поколения", как ни странно, вполне может привести к поражению альянса. Одной из причин - может стать именно высокая техническая оснащенность, которая имеет свою "ахиллесову пяту" - высокую уязвимость системы управления в следствие ее зависимости от устойчивости ключевых объектов. Представим себе, что выведены из строя ПУ системы "НАВСТАР" и несколько наиболее важных компьютеров в системе ее обеспечения.
Дальше ошибки и сбои будут умножаться, до тех пор пока вся система ВС США, настроенная для работы в "автоматическом режиме", не будет поражена хаосом и неразберихой. От них, как говорят, "рукой подать" до паражения в борьбе с противником, действия которого не ограничиваются электроникой при сравнительно равных возможностях вооружения,. Это не значит, что нечто подобное будет правилом. Но Индию, Китай и Пакистан уже сегодня весьма сложно рассматривать в виде безусловно успешного объекта нападения для развитых стран. Нет сомнения в том, что условия применения вооруженной силы против этих стран уже в ближайшем будущем будут соответствовать условиям гипотетической войны с Россией сегодня.
Даже современные военные конфликты, в том числе война на Балканах, в военном смысле не могут рассматриваться как показательное для оценки будущего явление. Скорее всего, даже с учетом политических целей будущих войн это повод для сомнений в прогнозе содержания и характера военных операций первой четверти 21 столетия. В самом деле, достаточно представить себе продолжение операции НАТО против СРЮ в сухопутном варианте или не предвзято взглянуть на столкновение российской армии с "чеченскими бандами", как будет ясно, "только слабость порождает агрессию". Но так же верно то, что решительность способствует достижению победы там, где по расчетам формальных стратегов ее, казалось бы и быть не может.
Нет сомнения в том, что показательные войны на Ближнем Востоке, на Балканах и военные действия в других горячих точках уже по этим причинам не могут показаться столь уж "типичными" для среднесрочной и длительной перспективы, чтобы на их основе строить большую стратегию и планы строительства Вооруженных сил России. Но не учитывать такие перспективы просто невозможно.
В ближайшем будущем столкновение противников, оснащенных пока только экзотической и качественно иной, чем ныне, техникой "шестого поколения" вряд ли возможно. Очевидно, что масштабное применение массовых вооружений "шестого поколения" даже против слабого по оснащенности противника ничего не изменит в характере войны в ее обычном понимании. Более того, типичные для современных армий вооружения "четвертого-пятого поколения", которые останутся массовыми, по крайней мере, еще лет двадцать пять, не исключают, а предполагают проведение операций именно классического типа. В соответствии с этим вряд ли произойдет существенное изменение тактики и оперативного искусства, то есть способов применения вооружений. В подтверждение этой мысли рекомендую читателям обширную статью, взятую из журнала "Авиация и время", которая дает представление об организации воздушных операций во время второй мировой войны, т. е. более чем 50 лет назад. В связи с ее прочтением вопрос: "Что изменилось?", для разработчиков концепций и доктрин, возможно, покажется риторическимi.
Итак, характер войн первой четверти XXI столетия будет в первую очередь зависеть от целей военных действий при полном подчинении стратегии применения вооруженной силы государственной политике.
Впрочем, такая постановка проблемы тоже не бесспорна, если в качестве приоритета рассматривать политические, а не стратегические цели.
Во-вторых. При наличии ядерного оружия, которое все же останется важнейшим компонентом военной политики России в первой четверти 21 столетии, ее бессмысленно пугать "появлением к 2030 году 70 кораблей, оснащенных двумястами тысячами КРМБ и системой "НАВСТАР". При "определенных условиях" весьма вероятно появление в России аналогичных систем вооружения в комплексе с ГЛОНАСС, как противоядия "новым военным технологиям" Запада. Систем вооружений неуязвимых для стран НАТО и США. Например, дальнобойных противокорабельных средств СН в обычном снаряжении. Оснащение стратегических РК с головками самонаведения и существующих крылатых ракет средней дальности морского, воздушного и наземного базирования обычным зарядом при сохранении баллистики и точности не такая уж фантастическая вещь.
Это позволит достичь весьма неприятных для агрессора результатов неадекватными средствами и с меньшими затратами, поскольку для Америки и Западной Европы в первой четверти 21 столетия останется актуальной проблема ответного удара и повышенной чувствительности населения к потерям, в то время как нанесение ударов высокоточными боеприпасами по территории со слаборазвитой инфраструктурой может оказаться неэффективным. Именно поэтому широкое применение найдут традиционные средства и способы ведения войны.
Для России создание приемлемого соотношения сил для обороны обширных пространств пока представляется проблемой выбор между продолжением кардинальных реформ по западному образцу или консервацией современного облика ВС с учетом опыта содержания Армии и Флота СССР на основе идеи мобилизации и всеобщей воинской обязанности. Это при том, что фактически нет альтернативы постепенному переходу к содержанию ограниченной базы мобилизационного развертывания, с одновременным резким сокращением количества основного вооружения при многократном повышении боевого потенциала единичных образцов ВВТ. Естественно, что это потребует принятия энергичных мер по компенсации утраченного потенциала СОН, например, изменением стратегии применения оперативно-тактических ядерных средств.
Проблема современной России не только отсутствие необходимого ресурса на содержание ВС и средств на проведение дорогостоящих реформ. Дело даже не в продолжении реформе, а в необходимости обеспечения безопасного содержания запасов вооружения при ограниченной численности войск. Не секрет, что в ближайшее время предложено сократить ВС 1 миллиона военнослужащих. Как при этом обеспечить решение задач мобилизационного характера и содержание ВВТ без существенного уточнения или даже коренного изменения концепции строительства ВС?
В-третьих. Говорить о реформе в ВС России пока не приходится, потому что не вполне ясно к каким войнам и для достижения каких целей следует готовить войска. Может быть к очередной чеченской войне, или следует рассчитывать на звездные войны? Может быть, следует ориентироваться на войны классического типа или рассматривать ВС как элемент силы сдерживающей агрессию с выполнением эпизодических задач в специальных операциях?
Но не будет преувеличением сказать, что в принципе нет намеков на реалистическую оценку войн будущего и естественно нет замысла отражения возможной агрессии. Тем более нет даже примерно очерченных контуров реалистической военно-технической политики будущего. Вооружения конца 20 столетия и 5-6 поколения как основу для коренного изменения характера войны рассматривать пока не приходится. Более того, весьма неопределенными представляются среднесрочные перспективы разумных изменений в ВС и экономического обеспечения формирования по настоящему современной Армии на рубеже 2007-2010 гг. при этом о перспективе 2025-2030 годов никто даже не упоминает.
Определение оборонной стратегии России в целом и всякие общие рассуждения о "войнах третьего тысячелетия" с позиций миротворчества и "страшилок" звездных войн представляется беспредметным и мало что дает для принятия безошибочных решений на будущее. Однако военные угрозы имеют вполне реальную перспективу, а дальнейшее ослабление России ничего кроме агрессии вызвать не может.
Американцы безусловно блефуют, но за всякими безумными сегодня идеями просматриваются реалии будущего.
Впрочем, по поводу оценки и средств ведения и характера войн первой четверти 21 столетия приведу в сокращении несколько выдержек из послания министра обороны США У. Коэна, направленного президенту и конгрессу Соединенных штатов.
Итак, текст Посланияii с приложениями на 296 страницах следует, что вооруженные силы США должны быть готовы противостоять гораздо более комплексным угрозам. Для противодействия им ВС должны быть мощными, мобильными, готовыми отвечать на любые вызовы и побеждать. Эффективное использование новых информационных систем и передовых технологий (посредством применения новых оперативных концепций и организационных структур) позволит ВС США быть более оперативными и маневренными. Они будут обладать высокоточным оружием и будут лучше защищены. Все это будет происходить на фоне сокращения их общей численности.