Условия военных реформ
Одновременно с проведением нескольких этапов реформирования ВС в бытность Ельцына вместе двухкратным утверждением Концепции и временной военной доктрины были фактически уничтожена экономическая основа содержания и сама система национальной и военной безопасности "большой России" - СССР.
Для полноты оценки современной ситуации следует отметить, что "успехи" в этой сфере деятельности определялись в прошлом и будут определяться, по крайней мере, тремя условиями.
Во-первых, наличием средств для поддержания оборонного комплекса и реформирования сил обеспечения военной безопасности в соответствии с реальной угрозой развязывания против России военных действий как минимум регионального масштаба;
Во-вторых, присутствием в обществе оборонного сознания и государственной идеологии, сформированной на основе вполне понимаемой угрозы развязывания войны, а так же необходимости содержания собственных ВС и сил безопасности;
В-третьих, готовностью правительства финансировать "военную систему" или, по крайней мере, выделить необходимые средства для ее содержания в технически безопасном для общества и от части боеготовом состоянии.
Стоит ли говорить, что ни одно из этих условий сегодня не отвечает требованиям успешного продолжения реформ до 2015 года. Но что можно ждать от очередного всплеска государственно-бюрократической и общественной деятельности на новом этапе реформирования военной организации государства с учетом изложенных выше условий успешного реформирования?
Сокращение численности - "ядро современных реформ"
Упомянутый фельдмаршал-реформатор Д. Милютин действительно говорил, что "ядром военной реформы является изменение системы комплектования". Грубо говоря, это был переход от "бесправного рекрута" к "новобранцу" по закону о всеобщей воинской обязанности. Следует отметить тот факт, что сокращение численности и неоднократное изменение системы комплектования ВС РФ за последнее десятилетие выдавалось и выдается за "ядро реформ" и наиболее целесообразный способ решения сложных государственных проблем. Эти проблемы, действительно, связаны с существенным преобразованием "наследства СССР", мощнейшей военно-экономической системы обеспечения безопасности народа.
На фоне войны и катастроф обсуждение проблем "комплектования, сокращения и прохождения военной службы" приобрело характер поистине "всенародный". На проблемах Армии и Флота, немедленного создания профессиональных вооруженных сил и добровольности военной службы сосредоточены усилия практически всех средств массовой информации, правозащитных структур, думских комитетов и органов правительственной пропаганды.
Тем не менее, общество оказалось лишенным не только достоверной информации о проблемах военной и национальной безопасности в целом, но и минимума сведений о сложных военно-технических проблемах Вооруженных сил и военно-промышленного комплекса. В схоластических спорах, где все от солдатских матерей до президента Татарстана, от дезертира до депутата Думы "правы", государственные проблемы остались "без должного понимания" общественностью и, как ни странно, вне поля деятельности федерального правительства. Которое, впрочем, не имеет желания видеть вполне очевидное: все это следствие правительственного десятилетнего курса.
Перечисленные выше условия проведения реформ в равной степени относятся экономической и к военной безопасности, не отличаются особенной новизной со времени проведения действительно успешной и по настоящему масштабной военной реформы Военного министра Российской империи Д. Милютина. Наличие средств, общественная поддержка, понимание сути проблем и реальные правительственные дела" как и прежде, определяют существо задуманных "преобразований Вооруженных сил и прочих силовых ведомств".
Именно в силу закономерности влияния условий и повторяемости результатов "реформирования" в новейшей истории стратегия Грефа и планы Совета безопасности представляются, мягко говоря, не вполне обоснованными фантазиями, а расписанные в деталях "реформы государства и его военной организации" не могут оцениваться как вполне реальные для исполнения. Бюрократическое безмыслие, словесная эквилибристика и откровенные американизмы в бессчетных концепциях и временных доктринах не прибавляют ясности даже в органах власти. Тех, что по закону несут ответственность за национальную и военную безопасность России и каждого из нас в отдельности.
Обсуждение сложных проблем в СМИ "специалистами и профессионалами", не имеющими никакого отношения к проблемам Армии, все более приобретает характер истерии. Политической волей, стратегической мудростью и трезвым расчетом, как говорится, здесь и не пахнет. Как бы этого не хотелось, получение экономии бюджетных средства за счет сокращения ВС не может быть основанием для решения военно-экономических проблем пока еще великой державы. Кстати говоря, сокращение ВС, вопреки здравому смыслу и требованиям безопасности России, не может рассматриваться как панацея от экономических бед ее нищего населения. Напрасные надежды, хотя бы потому, что ВПК производил качественного ширпотреба гораздо больше, чем сегодня вся великая "эрэфия". Поэтому деятельность правительства, реакция правящей элиты и реалии наших дней не дают повода для появления общенациональной идеи и оптимистических ожиданий в обеспечении национальной безопасности.
При мизерном ВВП (дальше падать уже некуда) приращение и стабилизация доли военного бюджета до пресловутых 3% ничего не исправят ни в военной сфере, ни в экономике. Тем более, численное сокращение военной организации на 20% при современных и перспективных параметрах бюджета не может рассматриваться как способ изыскания средств для содержания войск и личного состава "в соответствии с мировыми стандартами". Для того чтобы обеспечить "стандарты" хотя бы Турции нужно решиться сократить ВС до численности одного округа, а состав Сухопутных войск и ВВС ограничить одной-двумя дивизиями "для украшения природы". Разумеется, сокращение численности ВС, рассчитанных на мобилизацию, не может быть главным направлением реформы с точки зрения обеспечения военной безопасности. Хотя бы потому, что становится абсурдной идея формирования армии военного времени для ведения даже локальной войны.
Что можно сказать о сокращении Сухопутных войск до 120 тысяч, в то время как численность других войск РФ переваливает за 1 миллион 800 тысяч военнослужащих, а группировка Сухопутных войск в Чечне насчитывает около 40-50 тысяч человек? И это по сути дела в весьма немногочисленных боеготовых частях и соединениях федеральной группировки, которая включают одну дивизию, бригаду и несколько полков стянутых в район конфликта во всех городов и весей. Задумывается ли кто-нибудь, чем "живут и будут жить" предусмотренные мобилизационными планами воинские части, так называемые, войсковые "организмы" от Камчатки до Калининграда? Могут ли кабинетные мудрецы, объяснить как нести бессменно и даже в точном соответствии с уставом на пределе психических сил службу малочисленными караулам охрану тысяч единиц боевой техники в ПриВО, УрВО, ДВО, МВО и ЛенВО? Может быть офицерам все бросить и действительно разбежаться, не ожидая пресловутой "лошади" по увольнению в соответствии с законом? Как видно история ничему не учит. Очень быстро забыт опыт Чечни, где огромные запасы вооружения в свое время, и по этой причине тоже, попали в руки бандитам. (Не верно то, что нет хороших и умных мыслей, и "отсутствуют разработки", например, мобилизационной тематики. Достаточно прочитать приведенную в конце этой части книги статью М. Ходоренка из НВО от 28 сентября 2001 годаix)
Кто собственно ответит за то, что под натиском превосходящего противника малочисленные соединения российских Сухопутных войск, в отсутствии военнообученного резерва не способные даже выполнить задачи по отмобилизованию? Кто поручится, что в случае чего, они махом не проскочат волжский рубеж и после невероятных усилий вооруженного народа остановятся на Урале? Кто остановит "китайских конкистадоров" в Приморье и чеченских боевиков в центре России?