"Болевыми точками" окончательного обособления территорий могут стать "геополитические аномалии77", через которые происходила и происходит откачка ресурсов и производительных сил ядра нации.
Не меньшую опасность для РФ представляют внутренние критические районы, исторически встроенные в ее собственную территорию "национально инородные" районы, и "новый федерализм" в качестве "незыблемо правильного" принципа формирования государства. Имеются в виду так называемые национальные республики, офшорные экономические зоны, географически обособленные от "центра" территории и особые отношения Москвы с рядом субъектов Федерации.
Не трудно предположить, что дальнейшее дробление территории и окончательный "разлом" геополитического поля России может произойти в результате действия различных факторов по нескольким, в том числе привязанным к "геополитическим аномалиям", направлениям:
- на Западе через критические для безопасности ближнего геополитического окружения РФ и ключевые для стабилизации стратегической обстановки районы: Приднестровье, Крым, центр Украины и страны Балтии. Это может произойти прежде всего путем усиления внешнего давления на эти районы с применением экономических мер, акций миротворческого характера, и, возможно, путем нанесения прямых превентивных ударов в рамках конфликтов низкой интенсивности;
- на Юго-западе - проявлением скрытой экспансии через республики Закавказья, с использованием Чечни и Дагестана как плацдарма для возможного вторжения в направлении Поволжья, в основном с опорой на этно-национальный фактор, а также дозированным экономическим вливанием в экономику национальных автономий и выгодными предложениями "инвестиций" другим "субъектам федерации";
- на Востоке внешнее давление может быть организовано разными методами, в том числе военной экспансией, в направлении Якутии и тихоокеанской островной зоны с учетом их территориальной удаленности от центра и сепаратистских тенденций, обусловленных близостью мощных экономических и военных центров силы, неспособностью "европейской России" активно влиять на ситуацию в этом удаленном регионе.
- на Юге, в силу слабости "титульной нации" Казахстана в 11 русских областях, примыкающих к РФ, складывается особое положение. Наличие обширной буферной зоны так или иначе способствует созданию безопасной ситуации для России, но предлагает непростой выбор для казахов и 6 миллионов русскоязычного населения в пределах современной территории РК.
В известной мере изложенное характеризует "геополитическую модель" распада пространства РФ и может служить основой прогнозного анализа зарождения, развития и разрешения глобального социально-политического и экономического конфликта не только в России, но и в мире. Тем более что подобного рода схемы обустройства России уже существуют в качестве приоритетных планов нейтрализации опасного для Запада сегодня "геополитического гиганта", а завтра "перспективного ресурсного поля" жизнеобеспечения "золотого миллиарда".
В тоже время вектор безопасного развития русского народа предопределяет возвращение России хотя бы временно на "экстенсивный (расширительный) путь развития78" формированием ее территории и прилегающего геополитического пространства в новой, безопасной конфигурации.
Очевидно, что разрешение глобального для России конфликта в таком виде может составить "конкуренцию" замыслам окончательного ее раздела на регионы, подконтрольные нескольким мировым центрам силы.
В силу опасности положения, можно предположить, что период выгодных Западу опасных для России политических игр в верхних эшелонах власти и в кругах официальной оппозиции заканчивается и может уступить место периоду ответственной перед народом честной политики. Безвременье безосновательных иллюзий и политической наивности населения, введенного в заблуждение безосновательными обещаниями, проходит. Оно неизбежно сменится периодом отрезвления и политической самоорганизации населения. Очевидно, что временные рамки этого процесса связаны с политической активизацией населения в период выборов 1999-2000 гг. при неизбежном углублении общего кризиса государства с проявлением всех признаков конфликта власти и "народных масс".
Очевидно, что на современном этапе остановить процесс "размежевания" народов и дробление территории "до последнего двора" невозможно. Но не вызывает особых сомнений то, что перспектива геополитического "отката" и собирания земель определяется условиями полного размежевания, появлением конструктивной идеи объединения нации и политическими обстоятельствами.
Необходимость объединения "разделенного народа" существует и с неизбежностью проявится через идею восстановления ресурса нации на условиях, обеспечивающих территориально экономическую и военную безопасность народа на жизненно важном для него пространстве.
Действующими лицами политического процесса в России могут быть ветви власти и "легитимные" оппозиционные группировки, претендующие на роль коллективного лидера.
***
Отступление четвертое.
27 мая 2000 года прошел судьбоносный съезд движения "Единство". В его кулуарах со свойственной ему простоватой двусмысленностью Д. Аяцков заявил: "если так дело пойдет, то придется помогать коммунистам". Это было его комментарием заявленной численности официально зарегистрированных членов новой центристской партии с одноименным названием - 120 тысяч. Теперь новая партия вторая по численности политическая сила России.
Было высказано мнение, что впервые за всю ее историю Россия стоит перед созданием двухпартийной системы, в основе которой "две центристские партий левого и правого толка", соответственно "медведей" и коммунистов. Все остальные будут только политическим фоном и периферией.
По мнению аналитиков, такое стало возможным в результате формирования партийной программы на основе социально ориентированной идеологии, традиционной для коммунистов и взятой на вооружение "Единством".
Допустим, что усилиями президентской партии на время будет действительно создана дееспособная правящая партия, по численности сравнимая с КПРФ. Но при условии, что она останется правящей и не потерпит поражение на следующих выборах, как это было в прошлом с "демократами Гайдара" и давно забытыми "эндээровцами" Черномырдина. Последние быстро сориентировались, "прислонились к власти" и уже сидят в президиуме рядом с "социально ориентированными "медведями".
Не так уж глупо звучит мнение о том, что это и есть начало конца "Единства", как политической партии. Такое усиление ее рядов вряд ли может пойти на пользу ее популярности.
Однако, помощь "Единству" пришла, откуда не ждали, от коммунистов. По мнению политологов не менее половины "официально зарегистрированных членов Единства" - активные и наиболее умные члены существующего коммунистического блока, и не менее двух третей в прошлом члены КПСС со стажем 5 лет и более. Им давно надоела десятилетняя борьба без побед под унылым лозунгом КПРФ "С Зюгановым жизнь наладится". Это понимают и сами лидеры левой оппозиции, и неслучайна попытка, не имея административного ресурса Путина, образовать движение "Россия".
Успехи "Единства" при использовании коммунистических, точнее социалистических идей, и административного ресурса не могут никого удивить, но будет удивительно, если подобного рода по большей части воображаемая или, как сегодня говорится, виртуальная система сохранится в будущем.
По большому счету даже хваленая двухпартийная система в США в действительности только виртуальная реальность, которой довольствуются американцы и навязывают всему миру. Чем собственно отличаются демократы и республиканцы в обществе, где как таковых социальных проблем не существует? В чем отличие лейболистов от консерваторов в Великобритании или республиканцев от социал-демократов во Франции, и где социальная оппозиция в этих странах развитой демократии? Не тоталитаризм ли это в чистом виде?
Подобного рода политическую схему в России можно конструировать, имея ввиду по крайней мере, одно условие: высокий уровень жизни населения, для которого политика представляется этаким шоу от нечего делать, а не полем действительной борьбы за свои социальные интересы. Как только речь будет идти о справедливости в "бедной стране" (в самом деле - " не до жиру, быть бы живу") неизбежен дрейф в сторону хоть бы и военного коммунизма.