Можно согласиться с оценками роли "военно-обученных ресурсов, как важнейшего фактора сдерживания внешних угроз" и основы формирования массовой армии военного времени. И нисколько не преувеличивая значения реформ стоит отметить, что изменение системы комплектования ВС является ее главным звеном в настоящем и в перспективе ближайших 10 лет. Нет никакого сомнения в том, что с точки зрения задач мобилизации и мобилизационной подготовки система комплектования остается важнейшим фактором, определяющим условия формирования Вооруженных сил. Не менее важно то, что изменение системы комплектования сегодня приобретает особый политический смысл, поскольку армия действительно приобретает черты "рабоче-крестьянской", формируется личным составом из "бедных" и представляет собой социально опасный институт для "богатых".
Авторы совершенно справедливо отмечают, что "поспешный переход не учитывал бы реальных потребностей России в сфере обороны..., требовал бы значительных финансовых затрат, и создал бы дополнительное трудности" в формировании бюджета Российской Федерации".
Что называется, созрели даже такие фрукты, как...Е.Гайдар.
Пожалуй, это и есть самое главное в изысканиях института изучения проблем переходного периода и гареевской академии.
Последнему двоечнику ясно, что Россия не способна содержать современные ВС, аналогичные по возможностям и численности армиям НАТО и КНР. Возможно, что с точки зрения богатых в этом "нет никакой необходимости" - содержать армию вообще. Однако не секрет, что некоторые "цивилизованные страны мира" и впредь намерены решать проблемы с использованием "массовых армий" и высокоточных средств. Но в силу ряда других причин, в том числе реформ под руководством "известных деятелей от экономики и ученых", именно здесь наметилось отставание РФ, "если не на всегда, то на долго".
Как нам представляется, с этим тезисом никто спорить не будет, даже наши ученые соседи" из АВН под руководством М. Гареева.
Замечания по существу проблемы
Может показаться, что оставляя в неведении читателей о содержании предложений, в своих суждениях оппоненты Гайдару не вполне адекватно оценивают доводы и аргументы авторов проекта в пользу "новой системы комплектования". Однако это не значит, что пишущий эти строки не имеет своего мнения по существу проблемы, а для читателей будет недостаточным приведение "закавыченных слов и выражений", из которых нетрудно понять суть новаций деятелей СПС. Дело другое, что по разным причинам, в том числе политического характера, а так же по соображениям секретности, прочие варианты по сию пору не востребованы политическим руководством и законодателями, неизвестны широкой российской и мировой общественности.
А собственно много ли будет проку от осведомленности всякого рода НАТОвских прилипал о военно-стратегических аспектах действия существующей и перспективной системы комплектования и зачем с ними делиться новациями, действительно достойными внимания с точки зрения обеспечения безопасности?
И тем не менее, необходимо политическое (государственное) решение вопроса и, конечно, следует определиться в "направлениях строительства военной организации государства" на первую четверть ХХ1 столетия, а не до ближайших президентских выборов, руководствуясь только популистскими соображениями.
Будем исходить из того, что помимо "важнейших задач по борьбе с сепаратизмом и терроризмом" в антитеррористических операциях полицейского типа, существуют задачи сдерживания полномасштабной агрессии стратегическими группировками Вооруженных Сил, которые собственно для этого и предназначены. Это действительно подразумевает наличие "значительного по масштабам военно-обученного резерва", источником пополнения которого в настоящее время является военная служба, а численность ВС военного времени не сопоставима с численностью войск мирного времени. Известно, что формирование ВС военного времени регламентировано мобилизационными планами, которые пока имеют силу закона. Выполнение планов развертывания группировок требует соответствующей подготовки и гарантированного отмобилизования войск. В том числе с учетом крайне "ограниченных финансовых возможностей РФ" и в любых условиях стратегической и социально политической обстановки.
Если будет принято политическое решение на коренное изменение системы комплектования и ликвидацию существующей базы мобилизационного развертывания ВС (что, не вполне соответствует требованиям безопасности России, даже с учетом опыта, например, США), то в этом случае было бы возможно "постепенно перейти на комплектование ВС преимущественно по контракту". Но пока это фантазии ученых и "правых сил", основанные на общественном мнении и данных ВЦИОМ, а также соображения специалистов, разогретых соответствующими валютными вливаниями заинтересованных в реформах лиц.
С точки зрения здравых оценок ситуации, опасность войны для РФ все же существует и в перспективе может превратиться в прямую угрозу развязывания, по меньшей мере, агрессии локального типа. Тем более, что "военная реформа дело серьезное, и ее направления не могут определяться референдумом", а слабость может породить только агрессию.
Конечно, для тех, кто спит и видит себя в "цивилизованном обществе передовых стран мира" (например, в США) это не аргумент. Отсюда соответствующие предложения.
Не будем спорить с тем, что "изменения нужны", - поскольку под мудрым руководством либерал-реформаторов "заехали так далеко, что нужно искать радикальные средства выхода из тупика".
Но в своих "иновационных предложениях" уважаемые ученые, не слишком утруждая себя доказательствами, не учитывают ряд обстоятельств военно-стратегического характера, особенностей содержания видов, сложившейся и, как нам кажется не такой уж плохой, системы военного образования. Они не учитывают необходимость содержания в ВС (численностью 1 миллион военнослужащих) значительного количества вооружения в боеготовом (исправном) состоянии и подготовки не менее значительных военнообученных ресурсов для приведения его (вооружения) в действие в случае войны. Для этого нужны не только профессионалы-специалисты, но и вполне определенное (смеем заметить немалое) количество переменного состава в штатах боевых войск именно для накопления военнообученного резерва.
Кроме того, авторы предложений не учитывают или умалчивают о том, что военная организация РФ кроме МО насчитывает еще более десятка ведомств с численностью военнослужащих порядка 600 тысяч человек.
По всей видимости, авторы проекта не вполне представляют, что такое численность ВС и всех аспектов перехода на предлагаемые сроки военной службы по призыву. В соответствии с их предложениями и расчетами ежегодный призыв для ВС в 2004 году составит около 300 тысяч (152 тыс. х 2), это в то время как сегодня - не превышает 250 тысяч. Одновременно в войска других министерств и ведомств призывается ежегодно еще не менее 50-60 тысяч. При этом изъятие ресурсов по призыву составляет максимум 13% от потенциальной численности призывников очередного года. Это совершенно невероятная цифра. Даже в Германии и Швеции призывается от 60 до 80 процентов призывников очередного года. При существующей ныне системе льгот и отсрочек в перспективе обеспечить призыв на военную службу 50% юношей призывного возраста даже на 6 месяцев представляется более чем затруднительным. Тем более это представляется утопией, если знать, что к 2010 году контингент очередного года призыва снизится почти в 2 раза по отношению к 2000 году, и не превысит 700 тысяч человек.
Сам по себе срок службы - 6 месяцев, определенный для призывников авторами предложений, является беспрецедентным не только для России. Практически ни в одной из "цивилизованных стран" мира с системой комплектования подобной нашей ничего подобного не догадались учинить. Нельзя же всерьез рассматривать в качестве примера Швецию и Швейцарию в Европе и Сингапур в Азии.