Беатрикс вскрикнула и, словно марионетка с подрезанными нитями, упала на ступени Собора.
– Нет! – Роланд не верил, не хотел верить своим глазам. Тварь слишком далеко, она не могла её достать… Да и сама Беатрикс… Она ловкая, быстрая, она – нить, что удерживала его в человеческом облике, она…
– …Мертва, червь! А ты последуешь за ней, – демон глумливо расхохотался.
И в это самое мгновение то, что спало три столетия, явило себя миру. Пение превратилось в колеблющийся на одной ноте вой, тяжёлые, окованные бронзой двери, оказались отброшены прочь, словно невесомые деревяшки, а из черноты портала показалось… Наверное, больше всего это было похоже на щупальца спрута. Или на множество извивающихся древесных змей, обитающих в тёплых болотах юга. Если, конечно, бывают щупальца и змеи, толщиной в добрые двадцать футов. Плоть этих змей-щупалец пульсировала и видоизменялась, на мгновение выпуская на поверхность искажённые гримасами страданий лица. В глубине храма в неверных отсветах колдовского пламени промелькнул раздувшийся донельзя труп в истлевших одеяниях Иерофанта.
Всё это Роланд успел разглядеть за те несколько мгновений, прежде чем то, что обитало в Соборе всех Святых, обрушилось на князя-демона. Не давая себе передумать, он метнулся к безжизненному телу Беатрикс, подхватил её на руки и, не оборачиваясь, бросился прочь. Туда, куда указывала пульсирующая глобула. К упавшему с Небес ангелу.
Ангел. Последняя надежда. Беатрикс ещё дышала, и розовая кровь пузырилась на её губах. На рану Роланд старался не смотреть: цветастые одежды Вольных Рот – не та защита, которая способна остановить обсидианово-чёрный коготь демона.
– Вот увидишь, всё будет хорошо. Всё будет хорошо, обещаю, – Роланд шептал слова как заклинание, прогоняя давний призрак прошлого, когда он шептал точно такие же слова матери, а в замке бесновалась сущность, в которую переродился старый герцог Корнелий.
Крипты. Базилики. Часовни. Глобула вела Роланда вперёд, и он шел, оставляя за собой кровавые следы. Вот – взломанная дверь. Спуск в катакомбы. Странное место для ангела… Впрочем, весь Брунре – странное место для того, кто живёт в вечном свете.
Ангел оказался женщиной. Она сидела, привалившись к резному камню гробницы кого-то из многочисленных святых. Чёрные волосы, чуть смуглая кожа и едва заметное сияние, которое окружало все её тело. Рядом валялись наполненные серым прахом ковчежцы, ковчеги и ладанки: очевидно, чтобы поддержать себя в этом месте, посланница Небес забирала те крохи святости, что ещё сохранялись. То, что ей пришлось не сладко, было видно с первого взгляда: иссечённые в бою доспехи, покрытый зазубринами клинок, ворох осыпавшихся с крыльев перьев.
– Мы дошли, – прошептал Роланд. – Рикард ошибался. А я верил. Я был прав. Мы дошли.
Глаза ангела распахнулись, и Роланд вздрогнул: на него смотрело усыпанное звёздами небо.
– Я… Мы не враги. Это сложно объяснить, но… – слова терялись, смысл ускользал. – Я и моя спутница. Мы искали тебя. Хотели вырваться из этого мира. Биться за Небеса в Бесконечной Войне. Ад и его владыки не дали нам выбора, и мы сделали его сами. И теперь… Мне… нам… Нам нужна твоя помощь. Беатрикс… Она умирает.
– Мне нужна твоя помощь, – эхом повторила ангел. – Нет сил. Нужна кровь.
– Кровь? Возьми мою. Только спаси…
Крылатая женщина покачала головой.
– Скверна. Грязь. Твоя кровь не годится. Печать.
– Ты сможешь её спасти? Сможешь?
– Нужна кровь, – тихо повторила посланница Небес.
У ангела оказались неожиданно острые, похожие на стилеты клыки. Аккуратно прокусив кожу, создание припало к шее умирающей наёмницы.
– Пей. Пей сколько тебе нужно. Только спаси её!
…А потом Роланд услышал тихий вздох. И понял, что для рыжеволосой наёмницы по имени Беатрикс он был последним. Чуда не случилось.
– Она всё равно бы умерла. Рана слишком тяжёлая. Чтобы исцелить её, мне пришлось бы пожертвовать большей частью собственной силы. Неприемлемо. Нерационально.
Голос ангела был одновременно и мелодичным, и безжизненным. Полностью лишённым эмоций.
– Я не из Великих. Так или иначе, не могу взять с собой двоих. Ты – воин. Ты отмечен демоном. Если приложить усилия – ты будешь великим воителем Небес. Бессмертным воителем. Тем, кто переломит ход войны. Это правильно. Это – верный выбор.
В наполненных звёздами глазах не отражалось эмоций. Роланд вдруг понял, что нет никакой разницы между Адом и Небесами. Нет добра и зла там, за гранью. Есть только выгода. Расчёт. Стратегия. Вместо игровой доски – целый мир. А вместо безымянных фигур – думающие и живущие своей жизнью люди. Люди, которых подчиняют, чтобы использовать. Одни подчиняют силой. Другие – красивыми словами и надеждой…Что хуже? Что лучше?