Второй раз привидение явилось месяца через два, в октябре 1979 года. Было четыре часа пополудни. Хатчинс сидел за карточным столиком в главном салоне, лицом к зеркальному бару. Поднявшись, он подошел к стойке, чтобы налить себе вина, заглянул в зеркало и…
— За моей спиной, у кресла, которое я только что покинул, стояла долговязая серая фигура в широкополой шляпе и костюме, словно взятом из вестерна. Я не мог видеть лица, но ведь до фигуры было шагов двадцать. Я стоял и гадал, каким образом этот тип сумел пробраться на борт.
По словам Хатчинса, фигура исчезла, едва он попытался заговорить с ней. Видение длилось четыре или пять секунд и отличалось одной занятной особенностью.
За мгновение до появления фигуры Хатчинс услышал, как в баре звенит стекло. Пивные кружки, крепко привязанные одна к другой на случай качки в море, бились друг о друга боками.
Спустя шесть-семь месяцев после покупки «Дикого гуся» Хатчинс начал слышать шаги на палубе всякий раз, когда ему доводилось ночевать на борту. В 1982 году он провел на яхте общим счетом двенадцать ночей, и каждый раз события развивались одинаково: около двух или половины третьего пополуночи доносилось: «топ, топ, топ», как будто по палубе шагал человек в обуви на свинцовой подошве. Туда-сюда, туда-сюда, и все время над главным салоном. Это «топ-топ-топ» то удалялось, то приближалось спустя недолгое время.
Поначалу Хатчинс думал, что по палубе расхаживает какой-то не очень вежливый матрос. Дважды адвокат ничего не предпринимал, но на третий раз решил выяснить, кто же совершает эти прогулки.
— И пяти секунд не прошло, как я выскочил за дверь, — рассказывает он. — Бегаю я довольно резво. Я промчался по палубе вдоль одного борта, потом — вдоль другого, но никого и ничего не заметил. Все двери и люки были задраены, команда сладко спала. Покинуть яхту никто не мог: не хватило бы времени.
Эти странные шаги звучали целый год, пока Хатчинс не узнал от одного из моряков, прослужившего на яхте много лет, что Уэйн имел обыкновение по вечерам двадцать раз обходить вокруг надстройки. Прежде адвокат никогда не слышал о ночных моционах Джона Уэйна.
Хатчинс не стал рассказывать об этих происшествиях даже коку, которого пригласили на борт, чтобы приготовить угощение для свадебного приема. Но кок, ночевавший на яхте, позднее заявил, что тоже слышал топот ног.
Итак, Хатчинс пришел к выводу, что на яхте бродит призрак Джона Уэйна. Присутствие духа совершенно не пугало владельца судна, напротив, адвокат чувствовал, что в салоне стало теплее и уютнее. У кока тоже создалось впечатление, что кто-то охраняет его на борту.
В феврале 1980 года случилось происшествие, получившее широкую огласку в средствах массовой информации и убедившее Хатчинса, что Джон Уэйн не просто расхаживает по старой посудине, но и командует ею. «Дикий гусь» стояла в гавани Ньюпорта, где при жизни обретался Джон Уэйн; окна его дома выходили на акваторию порта.
На борту вновь проходил свадебный банкет, присутствовало около восьмидесяти гостей. Яхта не была отшвартована, она плыла по гавани против ветра, который был весьма свежий.
Внезапно машина заглохла, скорее всего, по вине моториста, допустившего какую-то оплошность. Остановка машины в небольшой, забитой суденышками гавани (а в Ньюпорте гавань именно такая) чревата смертельной опасностью. При неработающей машине судно неуправляемо. Дрейфуя, яхта «Дикий гусь» могла натворить немало бед: ведь чтобы запустить машину, нужно несколько минут.
Двигатели не работали довольно долго, и яхта задрейфовала, но движение ее, по словам Хатчинса, было вовсе не бестолковым. Преодолевая отлив и ветер, дувший со скоростью сорока узлов, суденышко упорно плыло по направлению к дому Джона Уэйна.
— Оно подошло к берегу бортом и увязло в иле прямо перед особняком, — сообщил мне адвокат. Ни причалы, ни стоявшие поблизости лодки не получили никаких повреждений, яхта ни разу ни с кем не столкнулась.
Возможно, происшедшее событие не так чудесно, как кажется. Разумеется, газеты, радио и телевидение должным образом обыграли историю возвращения яхты Уэйна домой. И «Дикий гусь» действительно остановилась перед особняком своего бывшего владельца. Но как это случилось, не вполне ясно. Налицо некоторые противоречия.
Некто Б. М., член команды «Дикого гуся», несший вахту на мостике, опровергает версию Хатчинса. Этот вахтовый офицер сказал мне, что ветер и впрямь дул со скоростью сорок миль в час, но дул в сторону дома Уэйна, а не в противоположную. Да и отлив в акватории был не такой уж мощный. По мнению Б. М., сильный ветер вполне мог обратить течение вспять и направить его к дому.