Ох, эти истории корнуэльских пабов — где бы достать машину времени!
Как я спасался
от морского чудовища
Эдвард Брайан Макклири
Май 1965 года
Суббота 24 марта 1962 года выдалась теплой и солнечной. Я пил свой утренний кофе, когда зазвонил телефон. Это был Эрик Райль, мой приятель по дайвингу, он собирался с друзьям в экспедицию в район Пенсаколы на западе Флориды и звал меня присоединиться. Я согласился, сказав, что сначала справлюсь по утренним газетам о погоде и состоянии волн на этот день.
Я жил во Флориде около двух лет и нырять с аквалангом было моим любимым занятием. Сейчас у меня впервые появлялась возможность спуститься на затонувший корабль. Эрик сказал, что он лежит на дне где-то в районе залива Пенсакола. Я никогда не видел этот корабль, но воображал его покоящимся в сине-зеленых водах Мексиканского залива с заросшими тиной палубами и открытыми внутренними отсеками, по которым туда-сюда снуют стайки рыб.
Я собрал свое снаряжение и вышел на улицу, вдохнув свежий и чистый весенний воздух, в котором ощущался слабый привкус соленой океанской воды. На небе не было ни облачка. Белый песок побережья в ярких солнечных лучах слепил глаза, как зеркало. Утреннее солнце грело все сильнее и уже начало припекать спину, обещая, что день будет удачным, по крайней мере, что касается погоды.
К воротам подъехал раздолбанный «форд», в котором сидели Эрик, Уоррен Саллей, Брэд Райс и Ларри Билл, я загрузился, и мы отправились на исследование затонувшего корабля. Парии сказали, что он назывался «Массачусетс» и лежал на отмели недалеко от берега.
К крыше автомобиля был приторочен надувной авиационный спасательный плотик семь на семь футов, в котором имелся плавучий якорь, пакеты с провизией и весла. Мы планировали подплыть на нем к кораблю, а потом уплыть обратно.
Менее чем через полчаса мы приехали к национальному парку Форт-Пикенс. В этом парке, который простирается напротив города Пенсакола, на противоположном, южном побережье залива, тянущемся с востока на запад, во время Гражданской войны стояли орудийные батареи Конфедерации. До «Массачусетса» было около двух миль. Поднялись на три этажа главного укрепления, окруженного длинной прямоугольной парапетной стеной квадратной кирпичной башни, на вершине которой был установлен телескоп. Я осмотрел горизонт и увидел торчащий из воды корабельный остов — это был «Массачусетс».
Переодевшись, сложили снаряжение на плот и потащили его к морю. Я зашел было в волны, но тут же выскочил — было очень холодно. Далее спустили плот на воду и легко преодолели слабый прибой.
За весла садились по очереди, так чтобы никто не устал до погружений. Когда меня сменили, я пересел назад и закурил. С севера дул слабый, прохладный ветер. Было видно, как солнечные лучи пронизывают толщу воды и исчезают в глуби. Я прикинул, что видимость под водой здесь около сорока футов, и подумал, что потерплю холод, чтобы оказаться в этом сказочном мире. Мои мысли прервал Ларри.
— Эй, мы плывем не туда, — заметил он. — Когда мы отправлялись, корабль был справа, а теперь он слева.
— Греби в другую сторону, — скомандовал Эрик, — и не забывай, что нас сносит.
— Смените меня кто-нибудь, — Уоррен был явно обижен. — Стало тяжело грести, руки уже устали.
Действительно, на воде появились барашки, которые начали биться в наш илот. Я перевел взгляд на небо. Прежде ясно-голубое, оно теперь было в серых облаках, которые закрыли солнце, придав воде блекло-синий цвет. Над верхушками волн стали проноситься чайки, держа направление к берегу. Соленый бриз усиливался с каждой минутой.
— Похоже, нам не придется сегодня понырять. Шторм приближается, думаю, нам лучше вернуться, — сказал Уоррен.
Мы повернули плот и начали грести в сторону побережья, которое сейчас было лишь тонкой зеленой полоской на севере, и с каждой минутой ее было все труднее разглядеть. Ветер и поднявшиеся волны стали гнать нас к устью залива, выходившему в Мексиканский залив.
Чтобы не быть унесенными в открытое море, Эрик, Уоррен и я спрыгнули в ледяную воду и начали толкать плот. Ларри и Брэд налегли на весла. Но напор стихии был уже сильнее, и нам ничего не оставалось, как забраться, обратно на плот, стуча зубами и коченея от холода. К тому времени волны были настолько высокими, что нам приходилось держаться на краях плота, чтобы не перевернуться.