— И что у девочки моей было на руку нацеплено? — поинтересовалась Ирма, потирая пальцы правой руки, на которых были следы, похожие на химический ожог.
Старцев насупился и промолчал.
— Кто тебе это выдал? — не унималась Ирма.
— Купава, — отрезал Егор.
— Убей меня мокрым полотенцем! У тебя что — нечисть в любовницах? Русалка?
Старцев долго смотрел на ведьму, а потом пробурчал беззлобно, но как-то обреченно:
— Так и ты ночи с кем-то коротаешь…
Они замолчали, с неприязнью расставшихся любовников, поглядывая друг на друга.
Потом Ирма вздохнула и произнесла вполне миролюбиво:
— Как тебе моя девочка?
— Хорошая девочка… Вот только эта ваша дурацкая конспирация, или игра — я уж не знаю… Как ее все-таки зовут?
Ирма молчала долго. Молчала и смотрела перед собой, о чем-то задумавшись. Старцев не торопил. Она всегда так застывала, когда разговор казался чего-то действительно для нее важного. Наконец она посмотрела ему прямо в глаза, от чего мир вокруг на мгновение стал жидким и горячим, и наконец ответила:
— Я, конечно, знаю, как ее зовут. Навела справки. Ты же знаешь — если я кого-то беру на работу — это значит, что полное досье этого человека, кем бы он ни был — лежало у меня на столе. Сам знаешь, кто в городе мне жизнью обязан.
Старцев кивнул, отпил кофе, не отводя от Ведьмы заинтересованного взгляда.
— Но от нее я этого так и не добилась. Сама она своего имени ни разу не произнесла. Думаю, ей больно его слышать.
— Почему?
— Не знаю.
— Понятно, что не знаешь, Ирма. Я спрашиваю, почему ты так думаешь?
— Чувствую.
— Что ты еще о ней знаешь? Кроме ее способностей?
— Немного. Только то, что дерется она так, будто выросла в Храме далекого и загадочного Тибета, стреляет без промаха и в суши ее лучше не водить.
— Почему? Она их не любит?
— Разоришься. Она их ест с бешеной скоростью и в невообразимых количествах! Все, Старцев — пошли спать, я тебя умоляю — голова раскалывается. Все равно больше я тебе ничего не расскажу.
— Подымайся, Старцев! — трясла его за плечо Ирма. — Фенек сбежала! Надо что-то делать, ты даже не представляешь, что она может натворить и насколько это серьезно!
Великую Ирму била дрожь, Старцев почувствовал, что она действительно взволнована, а это с ней случалось крайне редко.
— Куда? Как сбежала? — Старцев с трудом соображал, в голове гудело, видимо, было раннее утро. Проклятые белые ночи — ничего не понять, ощущение такое, будто время в коме…
— Не знаю. Ваш молодой человек тоже не знает — он спал. Куда она могла деться?
Старцев хлопал глазами, пытаясь включить мозги. Он поймал мечущуюся по квартире Ведьму, с силой прижал к себе, заглянул в глаза:
— Успокойся, Ирма! Слышишь меня? Почему это так опасно? Ты расскажешь мне наконец?
— Я не знаю, Старцев…Понимаешь ты или нет? Я действительно не все знаю, и меня это беспокоит…Пожалуйста, вспомни, что у вас там произошло, о чем она говорила, перед тем как отключиться?
— Она говорила про кровь. Все повторяла, что кровь… Где Панда?
— Кто?! — зарычала Ирма.
— Борька в смысле. Где он?
— Здесь я, — донесся голос младшего сотрудника особого отдела.
С торчащими во все стороны волосами, Борька выкатился из спальни с ноутом на коленях. Вид у него был заспанный и испуганно-недовольный.
— Быстро. Базу по потерпевшим в районе Биржевой площади и Ростральных колонн. Число…Если она колдовала в ночь с двадцать второе на двадцать третье… Панда, посмотри, что там случилось.
— Уже, Егор Иванович. Двадцать третьего июня, в три часа пятьдесят три минуты ночи сотрудниками ДПС было обнаружено тело. Кстати, как раз на брусчатке около Невы. — Поднял глаза от ноутбука Борис. — Женщине были нанесены четыре удара ножом, от чего она и скончалась. Через четверо суток была опознана мужем как Гаэтана Васильевна Шац. Ведется следствие.
— Где тело?
— В морге Центрального района.
— Поехали, — кивнул Старцев Ирме. И вдруг застонал:
— Идиот! Каменные корабли! Купава!
— И что? — Ирма, услышав про русалку, скривилась.
— Ростра — это же нос корабля. Каменные корабли! Колдовство было у Ростральных колонн!
Глава 14