Понсон дю Террайль
ТАЙНЫ ПАРИЖА
Предисловие
Талантливый соперник известного Александра Дюма французский писатель Понсон дю Террайль завоевал признание читающей публики многочисленными авантюрно-историческими романами. На смену уже изрядно приевшимся похождениям мушкетеров, графов и маркиз время выдвинуло жгучую уголовно-авантюрную тему. Одним из корифеев этого жанра и был плодовитый сочинитель Понсон дю Террайль. Наибольший успех принесла ему многотомная приключенческая серия «Похождения Рокамболя» и «Воскресший Рокамболь». Русский читатель упивался подвигами неуловимого и находчивого Рокамболя, книги о необычной судьбе которого появились на полках магазинов Санкт-Петербурга в 1868 году. Герой ее, вначале преступник и глава шайки «Червонных валетов», за свои прегрешения попал на каторгу. Осознав низость преступного мира, он там переродился и стал бороться со злом, привлекая внимание читающей молодежи смелостью и ловкостью, предприимчивостью в борьбе с опасностями и препятствиями.
Не обходилось и без курьезов, связанных с романами Понсона дю Террайля. Московская дворянская молодежь, подражая клубу «Червонных валетов», создала подобную группу, которая занималась вымогательством и мошенничеством, добыв дерзким путем 280 тыс. рублей. После шести лет следствия суду было предано 48 прожигателей жизни.
Однако подобные казусы не могли помешать завидной популярности романов знаменитого писателя.
Шумный успех романисту принесла и другая многотомная серия исторического романа «Молодость Генриха IV», которая печаталась российскими издателями в 1874–1875 годах.
Маститый автор для своих сенсационных романов, как и Александр Дюма, брал материалы наиболее интересных и жутких уголовных дел и полицейскую практику, использовал страницы забытой истории, политики, а также невероятные похождения международных авантюристов. А таких крупных искателей приключений и ясновидцев, бродивших с шиком по королевствам, государям, их фавориткам, а потом и тюрьмам, как Казанова, Калиостро, граф Сен-Жермен, Европа уже хорошо знала.
Не случайно, что в конце прошлого века обострился интерес читателей к сенсационному роману, зарубежные переводы которых потоком хлынули и заполнили российские книжные лавки и умы любителей остросюжетного жанра.
Надо сказать, что авантюрно-уголовным романам Понсона дю Террайля приходилось выдерживать немалую конкуренцию со стороны известных творцов этого жанра. Их лихо закрученные сочинения пользовались успехом как в Европе, так и в России. К сожалению, наиболее увлекательные книги этих авторов до сих пор незаслуженно у нас забыты, а их дореволюционные издания сохранились, в основном, в недоступных книгохранилищах крупнейших библиотек.
Наши прадеды и деды взахлеб проглатывали такие авантюрные романы, как «Тайны Мадридского двора, или Изабелла, бывшая королева Испании» (рус. пер. 1874 г.), «Евгения, или Тайны французского двора» (рус. пер. 1873 г.), «Грешница и кающаяся» (рус. пер. 1869 г.) — немецкого писателя Георга Борна.
По российским городам и весям в больших тиражах разошлись около 60 романов француза К. де Монтепэна, обнажавшего жизнь парижских притонов и кабаков, нищету, насыщенных преступлениями и эротикой, как «Каторжник», «Кровавое дело», «Трагедии Парижа». С ходу разбирались и зачитывались «до дыр» насыщенные интригой книги Поля Феваля «Лондонские тайны» (рус. пер. 1875 г.), «Сын тайны» (рус. пер. 1862 г.) и другие.
Не залеживались на полках и детективные сочинения Эмилио Габорио, как «Золотая шайка», «Рабы Парижа» и масса других, наскоро переведенных на русский с французского. Не говоря о многочисленных изданиях романов Э. Сю, Г. Леру, Ф. Сулье, Буагобе и иных мастеров сенсационного жанра.
«Снова я читаю толстые книги Дюма-отца, Понсон дю Террайля, Монтепэна, Законна, Габорио, Эмара, Буагобэ, — я глотаю эти книги быстро, одну за другой, и мне весело. Я чувствую себя участником жизни необыкновенной, она сладко волнует, возбуждая бодрость». «Рокамболь учил меня быть стойким, не поддаваться силе обстоятельств…» — так вспоминал один из представителей молодого поколения того времени. Этим читателем был Максим Горький.
Зачитываясь романом «Трагедии Парижа», он потом вспоминал: «Это был роман Касавье де Монтепэна, длинный, как все его романы, обильный людьми и событиями, изображавший незнакомую стремительную жизнь. Сразу возникало настойчивое желание помочь этому, помешать тому, забывалось, что вся эта неожиданно открывшаяся жизнь насквозь бумажная; все забывалось в колебаниях борьбы, поглощалось чувством радости на одной странице, чувством огорчения на другой».