Так что не удивительно, что проснулся Белов в совершенно неадекватном состоянии, отчетливо понимая, что весь тот бред, который ему приснился, совершенно не коррелирует с обликом морале умудренного жизнью попаданца. И что все это вряд ли удастся списать на воздействие одних только разгулявшихся гормонов, присущих юному телу Андрея Наумова. Похоже, ситуация гораздо серьезнее. И его психическое состояние вызывает серьезное опасения. Причем симптомы недомогания проявляются не только во сне. Чем иным можно пояснить ту панику, которая возникла у него вчера от одной только мысли быть разоблаченным своими однокашниками. Ежели сохранять объективность — панику ничем не обоснованную, поскольку причина ее породившая откровенно высосана из пальца. Будучи человеком разумным, к тому же до мозга костей рациональным, Андрей отчетливо понимал умом, что беспокоится, по большому счету, ему ни о чем не стоит. И в этом плане Баронессы Свен совершенно правы. Вот только будучи к тому же человеком достаточно образованным, Андрей не менее отчетливо понимал, что той субстанции, которую за неимением лучшего отождествлялась с подсознанием, глубоко фиолетово на то что себе имеет ввиду эта эволюционная выскочка — рациональное мышление.
И обусловлено это тем, что само подсознание, включающее в себя генетически заложенные инстинкты и рефлексы, на девяносто девять процентов определяет поведение человека, опять же управляет им за много миллионов лет до того, как древний троглодит смог сформулировать вслух свою первую мысль: «Жрать хочу». И в этом случае работает пресловутый принцип, схожий с тем, который сформулировал поэт «Умом Россию не понять…». И в аналогичных случаях надо использовать либо мощные антидепрессанты, либо берцы по ребрам. В последнем случае все лишнее тут же переходит в разряд ненужного, поскольку резко вытесняется заботой о сохранении фэйса лица.
Неизвестно, до чего бы додумался Андрей, в ходе углубленного анализа своего психического состояния, если бы в этот процесс не вмешался Фагот. Белов обратил внимание, что в последнее время его мыслесвязь с партнером значительно усилилась. Теперь помимо образов, картинок и информационного наполнения самого посыла он стал различать в мыслеречи еще и интонационные оттенки. Так что очередная реплика Фагота показалась ему наполненной до краев насмешкой и ехидством.
— А кто у нас лучший на свете дО-О-Октор? — поинтересовался партнер грассируя О в слове доктор и нелепо имитируя Карлсона из соответствующего мультфильма, извлеченного из памяти Андрея. — Лучший на свете Доктор в области психических и венерических заболеваний — это Фагот. И этот доктор со всей ответственностью тебе заявляет: ' А нечего всякую гадость в рот тащить и даже в руки брать'. Последние слова были сказаны безо всякого ёрничения.
— Ты Черный Камень Души поглощал? — Поглощал! Вот только не до конца. Теперь тот огрызок сознания, который ты успел сожрать, тебя и корежить. Никак не может слиться в нечто единое целое с твоим эго. Так что попал ты, партнер, в ситуацию аналогичную той, с которой столкнулся Изей с его крестиком и трусами. Пока не поглотишь Черный Камень Души до конца, так и будет тебя колбасить.
Непонятно отчего, но Андрей тут же твердо уверовал, что Фагот прав на все сто. Вместе с тем ответ на один вопрос породил множество других. Во-первых, почему девицы не предупредили его о подобном побочном эффекте, связанном с использованием незаконного артефакта. Хотя, вынужден был признаться Андрей, и сами могли этого не знать. Их обучение под руководством Незнакомки не предполагало «быть наполовину беременным». Тут наверняка действовал принцип: ' умерла так умерла'. Гораздо интереснее представлялся — Во-вторых. Откуда партнер об этом знал?
— А вот не скажу, — буркнул Фагот в ответ на молчаливый вопрос Андрея и демонстративно погрузился в спячку, на прощание заявив, — ты бы поторопился. Негоже опаздывать на занятие в первый день.