Кроме того, сферой деятельности группы в управлении специальных проектов была разработка техники, связанной с исследованиями, эксплуатацией и использованием в военных целях шельфа Мирового океана. Доктор Крэйвен понимал важность развития этого научно-технического направления для усиления морского могущества Америки. Будучи приверженцем геополитических взглядов Альфреда Мэхена24, он неразрывно связывает морское могущество государства и его возможности в деятельности на океанском шельфе. Его программная работа так и называется "Морская мощь и океанский шельф". Крэйвен рассматривает свои задачи с точки зрения геополитической теории Мэхена и делает вывод: США должны быть готовы к "разделу собственности" на океанском шельфе. Ни больше, ни меньше! И должны обладать для этого соответствующей техникой, подготовленным персоналом, военно-морскими организациями. Для него уже ясно, что использование в промышленных, военных и других целях дна Мирового океана может привести к острому межгосударственному соперничеству. Крэйвен понимает, что принцип свободы мореплавания, наделяющий всех равными правами по использованию открытого моря, может и "не сработать" применительно к возможному процессу раздела океанского шельфа. Поэтому, параллельно с решением технических задач, он разрабатывает со своей группой военно-политические рекомендации по действиям в различных ситуациях, связанных с разделом шельфа. Что будет, если государственный суверенитет будет распространен на шельф и дно океанов до глубины 1000 метров? А до глубины 3000 метров? А 6000? С какими вызовами столкнется Америка? Как защищать ее интересы и подводные границы? Крэйвен и его коллеги действительно считали, что государственные границы на океанском дне - дело недалекого будущего.
Одним из направлений деятельности группы, возглавляемой Крэйвеном, становится разработка специальных глубоководных средств, обеспечивающих решение разнообразных задач. В то время из подобных средств в распоряжении ВМС США были только батискафы, используемые для решения широкого круга задач: от научных до поисково-спасательных. Именно такой боевой путь проделал батискаф "Триест". Широко известно его применение в научно-исследовательской деятельности. 23 января 1960 года лейтенант ВМС США Дональд Уолш и Жак Пиккар опустились в батискафе "Триест" на дно знаменитой Марианской впадины. За 4 часа 48 минут спуска батискаф "Триест" достиг глубины 10 919 метров. "Отличился" батискаф и при проведении специальных операций, например он сыграл важную роль при поиске затонувшей подводной лодки "Трешер".
Далеко идущие стратегические планы иногда приходилось откладывать в сторону - специалисты группы доктора Крэйвена привлекались и к "повседневным делам". Связаны эти дела были с различными авариями и первыми потерями в американском атомном подводном флоте...
Поиск затонувшей "Трешер"
10 апреля 1963 года произошла одна из самых крупных катастроф в ВМС США. При выполнении экспериментального глубоководного погружения на глубину около 400 метров погибла атомная подводная лодка "Трешер". На ней находились 129 человек - экипаж, представители судоверфей, ученые... Среди них были и четыре человека из группы Джона Крэйвена.
Причиной гибели новейшей лодки, вероятнее всего, явился разрыв забортного трубопровода, что привело к поступлению воды внутрь прочного корпуса, аварийной остановке ядерной энергетической установки и, в результате, к провалу за предельную глубину...
Лодка прошла гарантийный ремонт на судоверфи ВМС в Портсмуте, штат Массачусетс, и проходила ходовые испытания у побережья Новой Англии в обеспечении спасательного корабля "Скайларк". В последний раз "Трешер" вышла в море 9 апреля 1963 года. Первый день испытаний прошел нормально. Лодка совершала пробные погружения в относительно мелководном районе с глубинами около 300 метров. На следующий день, в соответствии с планом, должно было состояться глубоководное погружение. Район для этого был назначен за пределами континентального шельфа с глубинами, превышающими 2000 метров. 10 апреля в 6.23 лодка связалась по радио со "Скайларком". Были оговорены детали предстоящего погружения. К этому моменту корабли находились в районе впадины Уилкинсона, где глубина резко увеличивалась с 300 до 2400 метров.
В 8 часов утра началось это роковое погружение. Лодка должна была погружаться постепенно, "отрезками" по 30 метров, каждые пятнадцать минут поддерживая связь с обеспечивающим кораблем по звукоподводному телефону.
Выход на глубину погружения 350 метров занял почти целый час. В 8.53 лодка приблизилась к этой глубине. В 9.02 сеанс связи - все нормально. Но уже в 9.10 "Трешер" не ответила на вызов спасательного корабля. Через две минуты сквозь толщу воды прорвался неразборчивый обрывок фразы командира лодки коммандера Гарвея: "...Небольшие проблемы... дифферент на корму... пытаемся продуться...". По звукоподводной связи был слышен шум воздуха высокого давления, поступающего в балластные цистерны. Спустя некоторое время, в 9.17, еще одно сообщение, в котором можно было разобрать только два слова "предельная глубина..." и приглушенный шум. Это океан безжалостно ломал в глубине стальной корпус лодки. На "Скайларке" еще не понимали что случилось и непрерывно пытались установить связь с "Трешер". Только в 11.04 командир спасательного судна передал командующему подводными силами донесение о возможной катастрофе.
На следующий день были начаты организованные поиски лодки. В них участвовали корабли ВМС, в том числе и атомные подводные лодки "Сивулф", "Томас Джефферсон". Их действиями руководил контр-адмирал Ремедж. Вскоре к ним присоединилось научно-исследовательское судно "Атлантис II".Оно было оснащено современным оборудованием для глубоководных исследований: фотокамерой, магнитометром, гидролокатором. С прибытием "Атлантиса" поисковые возможности были существенно усилены. Несмотря на точную информацию о месте гибели лодки, найти ее корпус не удавалось. Весь район поисков занимал площадь 100 квадратных миль, а для исследования одной квадратной мили "Атлантис" должен был сделать 46 000 фотографий. Задача была сложной...
Время шло, а лодка все еще не была найдена. В начале июня на борту десантного корабля в район поисков был доставлен батискаф "Триест". Теперь можно было с помощью не только фотокамеры, но и визуально исследовать все зафиксированные к этому времени "подозрительные места" на дне залива Мэн. Экипаж подготовил батискаф к работе, и 24 июня было совершено первое погружение. Использование батискафа было связано со значительными трудностями: сильные течения осложняли его "наведение" в заданную точку, в одном из погружений батискаф увяз в илистом дне и еле вырвался из плена. Погружение занимало продолжительное время, а площадь обследования составляла всего лишь квадратную милю. Словом, проблем хватало... Крэйвен со своими инженерами был в курсе всего происходящего. Этот опыт позволил лучше понять, какими возможностями должны обладать будущие глубоководные аппараты ВМС США, разработкой которых и занималась группа под патронажем адмирала Рэйборна.
Наконец при одном из погружений был обнаружен и сфотографирован воздушный баллон, явно принадлежавший погибшей лодке. Вскоре, 24 августа экипаж "Триеста" обнаружил обломки, которые были охарактеризованы военно-морским министром как "предметы, не оставляющие сомнений в своей принадлежности к подводной лодке "Трешер". Это были бесформенные груды металла, рассеянные на площади не менее 200 квадратных метров. После 15 минут манипуляций "механической рукой" ("Триест" имел такое устройство захвата) удалось вытащить обломок трубы длиной 1,5 метра. Это была вентиляционная труба, которая имела ясно видимую маркировку с номером "Трешер" - 593. Сомнения исчезли - это были обломки первой погибшей атомной лодки... При последующих погружениях экипаж "Триеста" произвел тщательное фотографирование обломков. Это были части легкого (наружного) корпуса и детали механизмов лодки. Сам же прочный корпус обнаружен не был. По мнению специалиста управления военно-морских исследований доктора Максуэлла, который лично участвовал в поисках на борту "Триеста", корпус лодки врезался в дно со скоростью более 150 миль в час. В этом случае он мог уйти в илистое дно залива Мэн. Поиски были продолжены в следующем, 1964 году, но ничего более существенного найти так и не удалось.
Выбор пал на "Хэлибат"
Гибель "Трешер" потрясла Америку. Вера в совершенство и безаварийность техники с клеймом "Сделано США" была подорвана. Среди различных кругов общества нашлись активные критики ВМС. Раздавались голоса в пользу развития средств спасения экипажей подводных лодок. "Как же так, - вопрошали они, американские подводные силы действуют с глобальным размахом, качественно новый атомный флот выходит на первый план, а систем спасения нового уровня нет". На этой волне ВМС получают приоритетное финансирование на развитие новой спасательной техники. Руководили разработками Джон Крэйвен и специалисты его группы. Крэйвен к тому времени уже являлся главным научным экспертом по глубоководным системам. Он определил два главных военно-технических направления работы: создание глубоководных аппаратов и исследование физиологических возможностей человека при осуществлении длительных действий под водой. Соответственно две высокотехнологичные программы получили "зеленый свет" после трагедии "Трешер": программа DSRV (Deep Submergence Rescue Vehicle)25 создания глубоководной спасательной техники и более обширная DSSP (Deep Submergence Systems Project)26 проектирования глубоководных систем, в рамках которой должна была быть разработана еще и подводная лаборатория "Си лэб". Параллельно с группой Крэйвена работали ученые управления военно-морских исследований ВМС США. Словом, ВМС энергично взялись за развитие специальной спасательной техники. Притягательные многомиллионные контракты не прошли мимо внимания американской промышленности. В кратчайшие сроки были разработаны и построены глубоководные аппараты, занявшие видное место в рядах "подводного спецназа" ВМС США. Речь идет об аппаратах "Элюминаут" и "Элвин".