Граф ошалело оглядел комнату. Кресло было пусто, только в камине потрескивали поленья, да по угольям пробегала огненная ящерка, напоминая о той, кто выпустил ее в этот мир.
– Привиделось все, – Подумал граф, – Лезут в голову фантазии всякие. От такого тела, от такой красы полезут. Спать надо. Это луна такие шутки вытворяет. Полная луна. Спать! – Твердо сказал он и пошел в спальню.
Мари бесшумно повернулась вокруг себя, поправила одеяло на Жанне, по-детски свернувшейся клубочком в углу огромной кровати, отошла к своему ложу. Еще раз повернулась к окну, увидела огромную луну над соседней горой. Кивнула ее с благодарностью, мол, спасибо сестра за помощь. Сбросила прямо на пол халат и, потянувшись, как молодая львица, таким же кошачьим движением нырнула под одеяло. И сразу провалилась в сон.
Только солнце показалось на верхушках деревьев соседнего кряжа, как мост опустился, и холеные кони заплясали у выхода из въездной башни. Дракула провожал гостей. Судя по его усталому и помятому виду, ночь у него выдалась тяжелая.
– Полнолуние, – Думали про себя упыри, глядя на страшного хозяина, – Небось, душ за ночь загубил, не меряно.
Граф как-то с опаской посматривал на главную гостью, силясь вспомнить что-то важное. Он уже попрощался и с алхимиком, который оставил ему тайную рукопись, как многие волшебные варева варить. Раскланялся с молодой фавориткой. Смертной не побоявшейся ночевать в его замке, и странным для него образом уезжавшей отсюда нетронутой. Она мило улыбалась ему в ответ и без страха подала руку для поцелуя, движением принцессы. К последней он подошел к Мари. Она стояла у стремени в дорожной одежде. Он удивился тому, что она не надела женскую амазонку, как было принято в высшем свете, а накинула на себя воинское снаряжение странствующего рыцаря. Легкую броню и плотный плащ. Он ждала его, опираясь на плечо своего слуги.
– Легкой дороги, баронесса, – Он прямо взглянул ей в глаза и провалился в их бездонный омут. В мозгу его отчетливо прозвучал ее голос.
– Все было граф. И встреча ночная была. Помни мои слова и наставления.
Дракула передернул плечами, как будто его проняло холодным сквозняком, пахнувшим из раскрытых ворот, но взял себя в руки.
– Слушаю и повинуюсь, – Вслух сказал он, склоняясь в низком поклоне, чем поразил своих слуг, – Все исполню, как приказано. В этом замке вас всех ждут всегда… с любовью и радостью. Всех и каждого в отдельности. Где бы вы ни встретили графа Дракулу, он всегда ваш покорный слуга и друг. Пусть дорога катиться под копыта ваших коней, – Повернулся к Мари, – Если что не так, прости и зла не держи.
– Бог простит, – Ответила Мари, свешиваясь с седла, – Помни граф, великие времена идут. Прощевай! – Уже на ходу бросила она через плечо и дала коню шпоры.
Иноходец взвился на дыбы и понесся по горной дороге, как по беговой дорожке. Остальные старались не отставать. Жанна мысленно поблагодарила своего деда, посадившего ее на лошадь еще крохой. Удержаться в этой бешеной скачке в одной группе с ее спутниками удавалось ей с большим трудом. Однако она понимала, поблажек не будет. Поблажек ей теперь не будет никогда. Бешенная скачка ее жизни началась и храп диких коней и пена, летящая с их боков будут сопровождать Жанну всю жизнь.
Глава 4
Гонка
Кто гонится за славой, от того слава бежит
Кто же ее избегает, за тем она вослед идет.
Великоморавская держава, называемая по-другому Угорщиной, простиралась от Червонной Руси и Валахии на юге и аж до земель Гедемина и полабских словен на севере. В центре ее, на берегу полноводного Дуная расположился удел Новоград, столица которого Буда или Вышеград нависала над посадом Печи. Там в замке со странным названием Рыбацкий бастион сидели правители земель этих – короли Арпады.
Мари умышленно гнала коней в эту сторону. Арпады были детьми Артемиды, потомками внуков Дажьбожьих – Ариев. Там ее примут как родную. Там ее ждала Маргарита Венгерская дочь великого короля Белы и ее старая подруга. Она еще раз дала коню шпоры. Комья грязи полетели из-под копыт, и иноходец распластался в беге, почти не касаясь земли.
Всадники мчались через дубравы и перевалы, перескакивали через горные речушки и переправлялись через бурные потоки, охладив в ледяной воде себя и коней. Они ели на ходу холодную кабанятину и пили из баклажек красное вино, но корчмы и колыбы оставляли за спиной, даже не сбавляя около них бег коней. Встречавшиеся им на пути крестьяне отскакивали в сторону, плюясь им в след. Горные стражники даже не успевали перегородить им дорогу, а местные разбойники, один раз заступившие путь, были порублены в одно мгновение ока, так, что остальных это охладило навсегда. Легенды про эту скачку, названною скачкой мертвецов, еще долго рассказывались в карпатских селах.