Она вывернула месиво в мусорное ведро и вымыла миску. Что бы еще придумать для Кэти? Траволечение определенно не ее сильная сторона, но как научить чему-то другому, Гвен не знала. Сама она чаще всего полагалась на опыт и интуицию; умение находить вовремя нужные слова. Ее магия складывалась из психологии и здравого смысла. На что в своем возрасте рассчитывала Кэти, этого Гвен не понимала. Сама она в двадцать один год вряд ли отыскала бы собственную задницу, не говоря уж о том, чтобы дать мудрый совет. Но поговорить об этом с Кэти, убедить ее не получалось. Племянница не могла и не хотела ждать. Гвен хотела, чтобы девушка расслабилась, насладилась жизнью, юностью, но знала, что Кэти и слушать ее не станет.
Дверь в холле открылась, и секундой позже Кэм обнял Гвен за талию, мягко притянул к себе, прижал к груди и, уткнувшись лицом в шею, глубоко вдохнул.
– Что за запах?
– Крем для ног. – Гвен видела в оконном стекле, как Кэм целует ее в шею, и ощущала отклик на ласки своих нервных окончаний. В уголке стекла пролегла трещинка, напоминание о еще одном несделанном деле.
– Не думаю, – шепнул ей в ухо Кэм.
Гвен увернулась от щекотки и, подталкиваемая внезапно вспыхнувшей потребностью двигаться, схватила посудное полотенце и принялась вытирать чашку.
Кэм погладил Кота, ходившего восьмерками у него между ног.
– Кэти уже ушла?
Гвен привалилась к столу, прижала чашку к животу.
– Расстроилась. У нее ничего не получается, раз от разу только хуже и никаких улучшений.
– Почему она не займется чем-то еще? Ей бы подумать и…
– Знаю, – прервала его Гвен. – Я бы тоже этого хотела. И Руби с Дэвидом были бы на седьмом небе от счастья, но ее же с места не сдвинешь. Убеждена, что ей нужно учиться у меня. Слишком серьезно относится ко всему этому харперовскому наследию. Это и хорошо…
– Но на этом не нужно зацикливаться, – вставил Кэм.
Гвен отвернулась, поставила чашку на бок. Кэм старался, но так и не смог по-настоящему понять, что это такое. Он не был Харпером. Он никогда не просыпался, чтобы обнаружить, как его жизнь изменила сила, внешняя и вместе с тем полностью ставшая частью тебя. Он никогда не ощущал, как вспыхивает внутри и разгорается искра силы. Кэм принимал ее магию, ее способность находить утерянные вещи и готовить необычайно эффективные травяные лекарства; он мирился с тем, что днем и ночью горожане приходят в Эндхауз за помощью, и Гвен не может прогнать их, но должна помочь советом, заклинанием или кремом для ног. Кэм соглашался, поддерживал, но магия не была частью его самого. Как бы ты ни был близок к другому человеку, в его шкуре ты не окажешься никогда. Ты всегда одинок.
Задумавшись, Гвен не сразу поняла, что Кэм спрашивает ее о чем-то.
– Извини, что?
– Выпьешь? – Кэм держал бутылку красного вина и уже отвинчивал колпачок. Гвен услышала хруст и уже машинально произвела подсчет. Месячные только-только прошли, так что беременной она быть не могла. Значит, опасаться нечего. При желании можно допиться до потери памяти.
– Налей побольше, – сказала она, делая вид, что не видит его вскинутых бровей и улыбки. Тысяча неприятностей давили на макушку, и она чувствовала давящую тяжесть каждой. Как тут придешь в хорошее настроение. Гвен покорно взяла протянутый стакан.
На следующее утро Кэти все еще знобило, но объяснить свое состояние гриппом она не могла. Ей просто было холодно. Казалось, рядом с ней стоит нагнетательный вентилятор, который гонит и гонит в ее сторону холодный воздух. И даже хуже – словно она сама стоит внутри этой огромной воздуходувки. Привыкнув к такому странному ощущению, можно было бы даже получать удовольствие. Ведущий прогноза погоды на радио уже сообщил бодрым голосом, что сегодня их ожидает еще один жаркий день, а у самой Кэти после завтрака начиналась сорокавосьмичасовая смена в отеле.
Главная дорога из Пендлфорда была в утренний час забита спешащими покинуть город машинами. Люди, отправлявшиеся на работу в Суиндон, Бат или Бристоль, сидели в металлических коробках, пытаясь убедить себя и других, что очарование старинного городка оправдывает эти безумные утренние и вечерние поездки. Кэти воспользовалась старой фермерской дорогой, путешествие по которой добавляло заряд бодрости. Подавать «мопсам» готовые завтраки работа не самая увлекательная, но ты, по крайней мере, не заточен в офисный закуток.
Пышные зеленые кусты разрослись так, что нависали над узкой дорогой. Густая коровья петрушка, из-за которой обочины выглядели так, будто занесены снегом, отступала под натиском полевого мака.