— Вовсе нет, я ее люблю. И люблю бывать в ее обществе. Будь она на сорок — пятьдесят лет помоложе, я после первого же совместного ужина попросил бы ее выйти за меня замуж.
— Ты вольно обращаешься с брачными предложениями, — сухо заметила Касси.
— До сих пор я просил стать моей женой только одну женщину.
— А по-моему, двух: Лиллиан и Скайлар.
Джефф открыл люк и заглянул в бельевой чулан. Свет по-прежнему был включен, а дверь — закрыта. Джефф встал на верхнюю ступеньку лестницы.
— Когда уик-энд закончится, мы обо всем поговорим. Я никогда не был влюблен в Скайлар Бомонт. Она мне вообще не нравится. Говорю же тебе, я вынужден был общаться с ней из-за работы. Была причина… — Он приостановился:
— Касси, детка, есть вещи, которые я никогда не смогу тебе открыть, и ты должна это понимать. Моя работа не позволяет говорить о ней откровенно с кем бы то ни было. Даже близкими людьми. Исключая, конечно же, отца.
— А при чем тут твой отец?
— Скажем так: родись он на несколько лет раньше, стал бы прообразом Джеймса Бонда.
Джефф подождал, пока Касси спустится по лестнице, потом вернул ее на прежнее место и, прижав палец к губам, осторожно выглянул из бельевой.
— Никого, — сообщил он и, взяв Касси за руку, вывел ее в коридор.
Когда они проходили мимо спальни Касси, она остановилась:. — Я пойду. Увидимся позже. В Уильямсберге.
Но Джефф сжал ее руку:
— Нет, ты должна оставаться под моим присмотром. Комната Фолкнера в конце коридора. Осталось несколько шагов.
— А где все? — удивилась Касси.
— Чарлз не позволяет слугам бродить без дела по дому. Он считает себя королем в своем маленьком владении и заставляет вассалов ходить по струнке. А все гости, я полагаю, гуляют в саду. Кроме нас с тобой, если помнишь. Мы занимались любовью в нашей спальне.
— И это означает, что убийца свободно бродил по дому, — заключила Касси.
Они остановились у двери спальни Чарлза. Касси нервно огляделась:
— Помни, киллер где-то поблизости. И твоя жена Рут тоже. Она вошла в вашу спальню и что-то спрятала под полом. Ты уже посмотрел, что там? В конце концов, ночь ты провел со Скайлар в этой комнате.
— Я спал на диване, — уточнил Джефф и попытался повернуть дверную ручку. Однако она не поддавалась.
— Видишь, мы не можем проникнуть в спальню, — заметила Касси. — Здесь заперто.
Джефф поймал ее за руку и потянул к себе.
Касси с удивлением смотрела, как он вынул из кармана маленький матерчатый футляр с какими-то странными предметами.
— Я видела такие по телевизору! Это отмычки! — ахнула она, наблюдая, как Джефф нагибается и сует в замок нечто вроде тонкой изогнутой спицы. — Нет, все это заходит слишком далеко! Думаю, нам следует позвать полицию.
— И что мы им скажем? Что человек, обожающий театральные представления, разыграл собственную смерть, нарисовав себе красную полосу на шее, поскольку знал, что мы придем подсматривать за ним? Мы ничего не сможем сделать, пока не удостоверимся, что он действительно мертв.
— А если он мертв, ты позвонишь в полицию?
— Может быть, — пообещал Джефф и, повернув отмычку, открыл дверь.
Касси не собиралась входить в комнату, однако Джефф втащил ее внутрь и закрыл дверь.
— Оставайся здесь, а я осмотрюсь, — велел он. — И не смей уходить.
Касси решила подождать. Справа от нее стоял большой шкаф, так что она могла видеть лишь стену слева и маленький столик в дальнем конце. Комната снова показалась ей похожей на декорацию. Здесь преобладали темно-красные тона, совсем как на оперной сцене. Стены были обтянуты красным шелком и увешаны портретами в позолоченных рамах. Присмотревшись, Касси обнаружила, что это изображения великих кинозвезд тридцатых — сороковых годов, только портреты были стилизованы под работы XV века. Здесь присутствовали Дуглас Фэрбенкс и Мэри Пикфорд, Кларк Гейбл и Рудольфо Валентине. На столе тоже стояли фото знаменитостей в серебряных рамках, и на каждой имелся пространный автограф с выражениями любви и уважения Чарлзу Фолкнеру.
Касси показалось, что она ужасно долго стоит у двери. Из глубины комнаты не доносилось ни звука. Касси вдруг испугалась, что Джефф оставил ее одну.
— Джефф, — позвала она.
— Оставайся на месте, — хрипло ответил он. Касси сразу все поняла.
— Он мертв?
— Представь себе, да, — ответил Джефф, подходя к ней.
— Теперь, надеюсь, можно позвонить в полицию?
— Нет. — Он положил руки на плечи Касси. — Это полиции не касается. Оказывается, старик не был гением инвестиций, каким его считали окружающие.
Касси начала бить крупная дрожь, Джефф притянул ее к себе и погладил по спине.
— Тише, тише, успокойся, — проговорил он. — Все будет хорошо. Я послал отцу эсэмэску. Он обо всем позаботится. Я хочу, чтобы ты собрала вещи и немедленно уехала.
Касси молча кивнула. Шпионы и убийцы — не те люди, с которыми ей хотелось иметь дело.
— Но пока постой здесь, а я проверю, все ли в порядке в твоей комнате, — велел он.
— Ты хочешь, чтобы я осталась здесь, в этой комнате? Одна?
— Думаю, сейчас это самое безопасное место. Вряд ли убийца вернется, рискуя быть пойманным. Меня не будет минут пять. Оставайся у двери, тогда ты ничего не увидишь, договорились?
Касси кивнула.
Джефф чмокнул ее в лоб и выскользнул за дверь.
Первые три минуты тянулись как несколько часов. Касси стояла на левой ноге, потом на правой, потом снова на левой. И все время посматривала на дверную ручку в надежде, что та повернется.
И вдруг она вспомнила о письмах в спальне Чарлза. Алтея говорила, что бриллианты лежат под полом, а письма—в часах.
«Это любовные письма, которые не важны никому, кроме меня, — писала она. — Если Чарлз узнает о них, попросту уничтожит, поэтому я хочу получить их, пока еще не поздно».
Последние слова заставили Касси вспомнить, что Алтея стара и недолго задержится на этом свете.
Прошло уже десять минут, а Джефф все не возвращался. Услышав бой часов, Касси решила, что должна раздобыть эти письма для Алтеи. Если она расскажет о письмах Джеффу, он немедленно вытащит ее из комнаты и не даст подойти к часам.
— Я могу это сделать, — прошептала Касси и, прижимая ладонь к щеке, обошла большой шкаф, загородивший от нее тело Чарлза.
Она быстро прошла мимо кровати, стараясь не смотреть по сторонам. В углу комнаты стоял низкий широкий шкаф, на котором красовались трое старинных часов, которым, по мнению Касси, уместнее всего было бы находиться в музее.
— Прекрасно! — пробормотала она, поднимая часы с корпусом из красного дерева. Но на них не было ящичка или другого тайника, где могли быть спрятаны письма. Вторые были фарфоровыми. В них Касси тоже ничего не нашла. Третьи часы были медными и слишком тяжелыми. Поднять их она не смогла. Спереди, кроме циферблата, у них ничего не было, поэтому Касси зашла сбоку и попыталась рассмотреть их поближе. К несчастью, случайно подняв глаза, она увидела труп на постели.
На несколько мгновений Касси словно выпала из реальности, не в состоянии отвести взгляда от постели. На ней был распростерт Чарлз в бархатном халате поверх темно-зеленой атласной пижамы. На его горле была ужасная рана, а кровь уже впиталась в простыни.
Касси прижала руку ко рту, чтобы не закричать. Сердце бешено колотилось, тело сотряслось, как при ознобе. Кому понадобилось убивать старика?
Голоса, раздававшиеся в коридоре, вернули ее к действительности. Она взглянула на часы и вспомнила, почему находится здесь. Заметив сбоку корпуса гладкое потускневшее местечко — очевидно, на него неоднократно нажимали, — Касси натянула рукав на палец, чтобы не оставить отпечатков, и тоже нажала.
В выскочившем ящичке находился единственный листок бумаги. Касси схватила листок, закрыла ящичек и поспешила к двери.
Через секунду в комнату проскользнул Джефф.
— Почему так долго? — набросилась на него Касси.
— Пришлось сделать пару звонков, — медленно выговорил он, сжимая ее плечи. — Ты не можешь уехать сейчас. Это слишком опасно. Они приедут не сразу, и все это время я должен находиться рядом с тобой.