Председатель предложил: Рождество, Новый год, Пасху, Пятидесятницу и, одним словом, все табельные дни, установленные правительством.
Некоторые предложили уничтожить Вознесение как праздник, несогласный с принципом и направлением немецких католиков.
Присутствовавшие духовные были противного мнения, и все согласились, что следует держаться праздников, узаконенных и признаваемых государством.
Что же касается литургии, то спрашивалось, нужно ли было вводить повсюду литургию священника Шейнера? Общий голос был, что эта литургия должна быть введена, но только с некоторыми изменениями и исключениями.
Присутствовавшее духовенство воспользовалось этим и просило, чтобы в общей церковной молитве из фразы:
«Спаси Господи люди твоя» были выпущены слова «и особенно верных тебе» (католический текст молитвы). Собрание дало на это своё полное согласие.
Кроме всего этого, ещё решено было, что общая молитва будет читаться после проповеди.
Затем следовали вопросы касательно порядка богослужения. Спрашивалось, во-первых: совершать ли по воскресеньям богослужение или поучать юношество?
Предпочтение было отдано последнему.
Можно ли совершать богослужение в будни, как, например, накануне первого дня нового года? Это предложение было отменено.
Служить ли обедню каждый день в течение всей недели? Решение этого вопроса было отложено до будущего собора.
Что же касается церковного пения, то духовенству, присутствующему на соборе, поручено было составить полное собрание гимнов, с целью сделать из них надлежащий выбор.
Из украшений церкви и преимущественно алтаря была изгнана всякая роскошь.
Единственным украшением церкви должно быть простое распятие.
Затем обсуждался вопрос касательно проповеди.
Спрашивалось, должен ли всегда быть сюжетом проповеди какой-нибудь текст из Библии?
Синод отвечал утвердительно, но не стеснил свободы проповеди.
Чтение Евангелия и апостолов будет предварительно назначаться духовенством, синод же окончательно закрепит эти положения.
Требовалось также установить внешний обряд таинства причащения. После продолжительных прений решено наконец было назначить несколько дней в году для торжественного совершения этой церемонии. Кроме того, для правоверных проскомидия должна была совершаться каждое воскресенье. Никакой предварительной декларации для этого не требовалось; духовенство обязано было только условиться перед изданием статутов, в какой форме это должно быть сделано. Крещение должно совершаться в церкви, но ввиду каких-либо обстоятельств, препятствующих этому, оно может в порядке исключения совершаться и в частных домах. Священники обязаны установить обряды крещения.
Брак подлежит тем же условиям.
Больные будут посещаться по просьбе священника.
Всякая внешняя пышность исключалась из обряда погребения.
Все присутствующие на выносе должны идти пешком. Священник, если родные того пожелают, скажет речь и затем коротенькую молитву. Всякая музыка запрещена.
Особое внимание обращено на освящение церквей, которое должно было совершаться с большой пышностью. Прежнее значение слова «освящение» истреблялось. Обряды посвящения духовенства оставались те же. Рукоположение над посвящаемым совершается священником и затем двумя членами администрации.
Община, в которую поступает новопосвящённый, совершает по этому поводу торжественную обедню.
Таковы основные пункты, установленные иностранными синодами; нужно сознаться, что эти первоначальные положения добросовестны, правдивы и основаны на евангельской истине.
Затем следует организация и администрация духовных общин.
В этих столь важных и торжественных заявлениях римские католики видят только сеть недоброжелательств и злопамятство прусской монархии, которая смотрит на римско-католическую религию как на заклятого врага ныне царствующего дома.
Из этого мы видим также, что прусский король восстаёт против католичества потому только, что оно препятствует его плану скрепить свои владения исповеданием одной веры. Отсюда проистекла продолжительная борьба по поводу архиепископа колотского, этого прелата, которого Рим произвёл в мнимого мученика не столько с целью прославить его, сколько для того, чтобы надругаться над королевской властью, непоколебимость которой он не может выносить.
Из опасения столкнуться с просвещением и цивилизацией, которые оскорбляют и устрашают его, Рим постоянно во все времена держался одной тактики; он вмешивался в дела своих антагонистов и упрекал их в страстях и пороках, совершенно чуждых религиозным спорам.