— Роуз, она не гонит, реально подвезу, — парень расплылся в глупой улыбке.
«Вот так цирк», — подумала про себя и, развернувшись, потопала в сторону остановки.
— Ладно, не трогай ее. Она снова не в настроении, — бросив хмурый взгляд мне вслед, пробормотала Нэнси.
— Ты тоже это заметила, да? Как переехала в новый район, она изменилась.
— Ага, пойдем какао попьем. Потом в кино заглянем, там интересные фильмы идут. Хочу на ужастик сходить. — И потянула Мэйсона в другое направление.
Запрыгнув в автобус, я заняла место у окна. Проводила друзей грустным взглядом и вставила капельки наушников в уши. Ближайшие полчаса мне предстоит трястись в общественном транспорте и наблюдать за городским пейзажем.
Покопавшись в воспоминаниях, откопала момент, когда впервые увидела Томаса Грегори.
В этом году была необычайно теплая весна. Настал день икс. Я прощаюсь со старой улицей, домом, соседями и прячу слезы от родителей, быстро смахивая их со щек. Я не знаю, куда мы переезжаем. Решили сделать для меня сюрприз. Папа заверяет, что мне обязательно понравится. Хочется ему верить, но пока что получается с трудом.
Мы проехали через весь Чикаго. Мимо пролетали небоскребы. Город высоток. И въехали в район Эванстон. От удивления я непроизвольно открыла рот и, не веря происходящему, посмотрела сначала на маму, потом на папу.
— Да- да, детка. Именно здесь мы теперь и будем жить. — И Уильям Роуз расплылся в широчайшей искренней улыбке.
Аккуратные двухэтажные дома как на подбор свежевыкрашенные и ухоженные. Участки утопают в зелени, кустарниках и цветах. Мамочки гуляют с колясками по тротуару и без умолку болтают. Замечая нас, в транспорте логистической компании приветливо машут и провожают взглядами.
А вот и наш дом с коричневой черепицей и белыми ставнями. Мы весь день копошимся, разбираем коробки. Дико устали — настолько, что даже нет сил приготовить ужин. Мама заказывает доставку пиццы и три порции картофеля фри.
— Сходи на берег, — предлагает мама, — а мы с папой закончим здесь и присоединимся к тебе.
На ее лице теплая улыбка — так умеют улыбаться только познавшие материнство. С безусловной любовью.
Папа показал, куда идти, и, найдя плед, проводил через дорогу.
Я нежусь в лучах закатного солнца. Слушаю музыку, наблюдая за переливами воды. Мне так хорошо… Внезапно в меня что- то прилетает с небольшой силой, я резко разворачиваюсь, широко распахнув глаза от испуга. Ко мне бежит мужчина в светлых хлопковых шортах и белом поло.
На его лице виноватая улыбка.
— Прошу, простите! — И тянет руку за маленьким резиновым мячиком.
На заднем плане маячит карапуз.
— С сыном играем, немного не рассчитал, знаете… — ему стало неловко. — Еще раз прошу, извините. Постараемся больше вас не беспокоить.
И убежал к мальчику.
Его улыбка. Мне кажется, я сразу в нее влюбилась.
Вынырнув из закоулков памяти, двинулась в сторону выхода из автобуса.
С нетерпением дождалась вечера, ведь я вновь смогу понаблюдать за ним, и, пожелав спокойной ночи родителям, убежала к себе.
Живу уже несколько месяцев в этой комнате, но все никак не могу привыкнуть.
«Какая она?» — задаюсь вопросом.
В светлых тонах. И в ней нет души.
Вспоминаю свою комнатушку в старом доме. Выцветшие голубые обои в мелкий желтый цветочек. Обшарпанный комод с наклейками от жвачек. Первое время мама пыталась бороться с этой моей дурной привычкой, но, осознав, что это бесполезно, отстала от меня.
На гардинах висят шторы цвета моря, на них остались следы затяжек котенка, который потом куда- то сбежал. Я долго грустила. Папа предлагал принести нового, но я так и не смогла свыкнуться с потерей того малыша. Это я виновата: забыла плотно закрыть дверь.
Из окна виднелся соседний дом, и жил там вредный мальчишка, который дразнил меня за мой цвет волос и кривые зубы (мне поставили брекеты), а попав однажды в передрягу, сдружились и с Джейсоном. Стали друзьями не разлей вода, а в старших классах признались друг другу в любви.
На полу ковер, старенький, достался еще от бабушки с дедушкой. Я знаю на нем каждое пятно: ближе к выходу из комнаты — от бенгальского огонька. Впервые выпросила его на Рождество подержать. Маленькая жгучая искорка попала мне на руку, и я так испугалась, что выронила, чуть не спалила дом.
На моей постели лежал розовый плед с изображением Барби. В моем детстве у меня была только одна такая кукла, и я ее очень берегла, пока этот дурак Джейсон не отобрал силой и не отрезал ей косу. Папа обещал подарить новую, но этого так и не случилось. Зато подарили на день рождения гитару, и я забыла обиду за несдержанное слово.