Нет, я не стала спрашивать "за что" и "почему". Просто попыталась выразить словами то, что меня тревожило в последнее время, — в адрес тех, в чьих силах было повлиять на ситуацию.
— Лейнар-Лейнар, ты все еще наказываешь меня… Я не стану оспаривать справедливость твоего наказания — знаю, что воздаваться должно с лихвой, иначе уроки не усваиваются. Но знаешь, у меня чувство, что я балансирую на краю. Подтолкни меня — и полечу в пропасть. В пучину всепоглощающего пламени гнева, в болото мести, в мутное торжество зла. Или потеряю себя… хотя это одно и то же. Поэтому прошу не о справедливости, но — о милосердии. Опять. Снизойдешь ли ко мне, богиня?..
— Астира… Я еще никогда не стояла вот так перед тобой. Просто не знала, о чем тебя просить. Теперь — знаю. О том, чтобы не обмануть доверие. Я сейчас о Маре, мальчике, жизнь которого зависит от того, насколько умело я буду искать ответы на свои вопросы. Ты не подумай, не из любопытства, только из желания защитить. Вот только не получилось бы так, что моя защита обернется ударом… И еще прошу — о любви. Чтобы нашелся мужчина, которому нужна я сама, а не то, что у меня есть. До недавнего времени мне казалось, что я ни в чем подобном не нуждаюсь, но вот ведь… Просто стало зябко. Очень хочется тепла. И я еще не знаю, способна ли ответить теплом на тепло. Я вообще, как выяснилось, очень мало о себе знаю…
— Веринех… Представь себе, я столкнулась с тайной. Я даже не знаю, хочу ли я ее раскрыть, уж больно подозрительно она пахнет. Опасностью, кровью, интригами, предательством. Но уж если мне довелось соприкоснуться с ней, прошу тебя: сделай так, чтобы это соприкосновение не вышло боком ни мне самой, ни моим близким.
— Оурнар… Я теперь боюсь к тебе обращаться — ты слишком дорого берешь за свою помощь. Но все же прошу: помоги мне сохранить мою свободу. Вот только… новых разлук — не надо, пожалуйста…
— Тенрит… Кажется, я ступила на зыбкую почву… Влипла по самое "не могу" в высшее общество Ниревии, где в чести хитрость и интрига. Не прошу научить меня интриговать, но чуточку больше осмотрительности мне точно не повредит. Поможешь?..
— Сэнтарит… Просто покажи мне, в чем смысл того, что со мной происходит…
— Кайлер, а тебе — спасибо. За случай. Ну, ты знаешь. Я просила тогда, а поблагодарить забыла…
Один за другим, обходила я алтари богов, на каждом принося возжигание — с какой-нибудь просьбой, размышлением или просто так, в молчании. А на выходе из храма меня неожиданно поймал Лэйриш:
— Поговорим?
Я молча кивнула. Менталист приобнял меня за плечи, и мы переместились в его кабинет.
— Садись. Вина? Сока? Или травяного отвара?
— Отвара. Прохладно сегодня, — я поежилась.
Магистр налил мне в чашку горячего отвара и сел напротив:
— С тобой что-то происходит. Это связано… с твоей попыткой вести светскую жизнь?
— В значительной степени — да. Начало светской жизни оказалось крайне неудачным. Подумываю о том, чтобы отложить ее до конца учебы. Вот только не уверена, что мне это поможет защититься.
— Защититься от чего?
— От попыток опоить меня и выдать замуж…
— Ты такая ярая противница семейной жизни? — Лэйриш вроде бы шутил, но взгляд его был серьезен.
— Я противница насильственных браков. Мне одного хватило. Вот если бы по любви… Но уже не выйдет — я ведь теперь сермиритовая невеста. Тот счастливчик, который заполучит меня в жены, сможет прибрать к рукам месторождение.
— Вот как? И, как я понял, были уже попытки?
— Две. О первой рассказывать не буду, а вторая произошла, когда я гостила в имении виконта Дарграва. Геревист.
— Виконт Дарграв? — удивился магистр. — но ведь у него только дочери.
— Не он. Граф Ангех.
Лэйриш выругался сквозь зубы.
— Ты заявила на него?
— А как же, специально сохранила облитое приворотным зельем платье, чтобы были улики для департамента магической безопасности. Правда, граф подсуетился и сам подал на меня в суд.
— За что?
— За нанесение телесных повреждений.
Лэйриш рассмеялся:
— Надеюсь, с этим ты разобралась?
— Да. Решили, что это была самооборона. Но я боюсь, что на этом все не кончится.
— Брак, заключенный под принуждением легко расторгнуть.
— В теории. А на практике меня посадят на цепь и не дадут возможности обратиться к властям или жрецам.
Магистр болезненно поморщился:
— Я подумаю, что можно сделать…