Путем митингов, собраний, речей, специальных брошюр и публикаций они «действуют на общество, побуждая его в данной местности, городе или штате издать правила, постановления или законы, запрещающие всякую торговлю спиртным и его выделку».
Вопросами о личных вкусах и личном отречении от выпивки они не занимались, считая это ниже своего достоинства. Как остроумно пишет журнал, «практика показала, что по большей части самоотречение действительно только до первой встречи по дороге домика с цветными стеклами и легкими дверьми, открывающимися в обе стороны», т. е. со спиртным.
Опыт деятельности «запретителей» очень интересен и поучителен. За годы своего существования ими был наработан целый арсенал воздействия на органы управления. Сначала поднимался «легкий» вопрос о закрытии (или переносе) всех баров, салунов и кафе, находящихся на расстоянии меньше трех миль от школ и церквей. Редкий родитель, даже пьющий, мог отважиться препятствовать такому постановлению. Затем возникает вопрос № 2 – о законности торговли спиртным в выходные дни – вечером в субботу и воскресенье. Жители должны отдыхать от тяжкой трудовой недели и, естественно, не под пьяные вопли, стрельбу и драки. Так же легко проходит и этот пункт.
В начале века, как пишет журнал, «даже круглосуточно пивший Нью-Йорк» заставили подписаться под таким законом. Следом подписались и другие крупные города США – Филадельфия, Питсбург, Чикаго. «Пить виски, конечно, очень приятно, но ведь надо и деньги зарабатывать на это, а оно стоит доллар бутылка», – один из аргументов «запретителей», который, кстати, находил своих сторонников. Еще один аргумент: настоящий стопроцентный американец – не пьяница.
«По крайней мере, большинство их пьют круглый год воду со льдом (кроме чая и кофе, конечно). Придите на обед в праздник к зажиточному американцу, хотя бы это было на Рождество или в Пасху. Вас угостят индейкой, которую американцы так любят, разными вкусными и невкусными, сладкими и несладкими блюдами и в заключение мороженым, которого американцы поглощают, кажется, в пять раз больше, чем вся Европа и Азия, вместе взятые. Но не надейтесь на что-нибудь спиртное…»
К кому относят «запретители» подобные речи? Ко всем тем, кто хочет превратить США в Европу, из которой они уехали, – к «толстым, благодушным немцам, усатым венгерцам, бородатым русским, низкорослым, коренастым итальянцам, белокурым словакам и хорватам». Именно они везут в США традиции выпивок, именно в районах их проживания «запах «гуляшей», «паприкашей» и «макарони» висит в воздухе густо-густо, здесь носятся толпы «оборванных ребятишек», здесь грязь, пьяные вопли и драки.
А там, где «осушили» местность, откуда уехали все эти пьющие европейцы, – там настоящая Америка! Кто хочет пить – страна большая, есть еще «мокрые» местности. Такая вот пропаганда здорового образа жизни.
И только потом, когда общественность смирялась с ограничениями, «запретители» брались за самое трудное – полное «осушение» территории. «В настоящее время, – пишет журнал, – нет штата, где бы не было «сухих» или «полусухих» местностей…»
«Запретители» ловко орудуют статистикой. Вот она за 1906 год. В 46 «сухих» местностях: один заключенный в тюрьме на 5122 жителя. «Криминальные» расходы (содержание преступника в тюрьме): 82 цента на 1000 жителей. В 26 «полусухих» – один арестованный на 4692 жителя (91 цент на 1000 жителей). А в 28 «мокрых» – один осужденный на 2913 жителей, с расходом на тюрьму 1 доллар 39 центов на 1000 жителей».
Впечатляет? Весьма.
«Мокрые» местности, составляя, как утверждали «запретители», «одну одиннадцатую общего числа местностей», дают половину всего числа подсудимых. И если в 1900 году в США было 45 «мокрых» местностей и только 30 «сухих», то шестью годами позже – 17 против 60. Прогресс налицо.
В Джорджии вообще запретили спиртное в 1906 году. В Алабаме запретили годом позже. В Северной Каролине, где не был введен сухой закон, имелась, как пишет журнал, «курьезная традиция» – тот, кто открывает бар или салун, «должен быть вполне хорошим и нравственным человеком». На этом основании местные власти отказываются давать разрешение, «не веря, чтоб хороший человек мог решиться на такое дело, как содержание салуна…». В США была популярна история про одного квакера, который запрещал открыть салун именно с этой мотивировкой. Тогда рассвирепевший от пустых хождений «салунщик» принес ему в доказательства своей высокой гражданской доблести дипломы, подписанные высокими людьми. Квакер долго вертел их в руках и остался ими доволен.