Кэсси рассмеялась.
– Я легко могу себе это представить. Думаю, что смогу найти у неё на чердаке фотографии, где она в том наряде.
– Ты ведь понимаешь, что она хочет, чтобы ты написала её автобиографию.
– Ты имеешь в виду биографию?
– Я не допустил грамматической ошибки. Ты знаешь Алтею. Она возьмет полный кредит на это дело, и при этом не поделится с соавтором.
– Издание книги и было в её мыслях в первую очередь?
– Думаю, что да, – сказал Джефф. – Одна из причин, по которой её охраняют, это то, что она сказала, будто собирается написать мемуары. Она может разоблачить людей, которые всё ещё живы.
– Полагаю, от Роджера она узнала, что я являюсь её заядлой поклонницей.
– И она проверила тебя, дав возможность потрудиться у неё чердаке и выяснив, что ты старательный работник, чьё единственное преступление заключалось в примерке её старых нарядов.
– Брент сделал прекрасные снимки, не правда ли?
– Я их ненавидел, – признался Джефф, и это заставило Кэсси рассмеяться.
– Пока ты не планируешь заняться бизнесом со своей матерью, – сказал Джефф, глядя на Кэсси краешком глаза.
– Я решила – нет.
– Ты же не хочешь сказать, что будешь противостоять своей матери, ведь так? – подразнил ее Джефф.
– Думаю, что так. Есть что-то в том, чтобы воочию видеть жертву убийства и оттого понимать, как быстро может закончиться жизнь, так что мой страх перед матерью пропал. Если я когда-нибудь и открою теплицу, то это будет так, как я хочу и там, где я хочу.
– Я думал о том, что… – её взгляд заставил Джеффа рассмеяться. – Хорошо, никаких советов от меня.
– До тех пор, пока я не попрошу, – поправила Кэсси.
– Согласен.
– Хорошо, так на чём мы остановились? Если я буду писать её, гм, автобиографию, значит, мне нужно знать, стóит ли это моего времени.
– В пятидесятых годах её занятия касались мирного договора Трумэна с Японией, затем она отправилась в Россию для изучения.
– Для изучение чего?
– Она утверждала, что истории России, но наши отчёты говорят, что бóльшую часть времени она пила водку и сообщала правительству Соединенных Штатов всё, что могла узнать.
– Могу я получить доступ к вашим отчётам?
Джефф пронзил её взглядом.
– Хорошо, может, я смогу получить хоть немножко информации?
– Может быть, немножко и получишь, – улыбнулся ей Джефф.
– Неужели никто в России не подозревал, что она из себя представляет?
– Если такое и случалось, она убеждала их, что не стоит их внимания. Кстати, это происходило в то время, когда она дала немного денег человеку, чьи гамбургеры она любила.
– Что?
– Она инвестировала то, что стало «Макдональдсом».
– Ох.
Джефф улыбнулся.
– В шестидесятых годах она…
– Позволь, я догадаюсь. Дружила с Кеннеди.
– Они были хорошими друзьями. Только одному Богу известно, что она сделала для Джона Кеннеди.
– А в семидесятых?
– Это всё ещё засекречено. Я не могу рассказать тебе все подробности, но могу заверить тебя, что она в то время была занята.
– Чем-то, кроме того, что делала по три фильма в год?
– Думаю, тебе должно быть известно, что большинство этих фильмов снимались за рубежом, – Джефф взял её руку и поцеловал, – думаешь, всё это достаточно интересно для того, чтобы написать книгу?
– А кто-нибудь подумал о том, что я понятия не имею, как писать книги?
Джефф пожал плечами.
– Папа делал кое-какие записи. Ты можешь собрать всё, что тебе рассказала Алтея, перебрать содержимое её чердака, а отец поможет тебе сложить всё это вместе. Это займёт его.
– И меня. Таким образом, ты можешь делать то, что делал все дни и не беспокоиться, что я сбегу с соседским красавцем садовником.
– Более или менее, – ответил Джефф, ухмыляясь. Затем указал на чудесный маленький домик, который был почти не виден под тремя огромными ивовыми деревьями. – Это там.
Дом был построен достаточно далеко от реки, чтобы не беспокоиться о наводнении, но довольно близко, чтобы наслаждаться речными звуками и видами.
– Пошли, – сказал Джефф. – Она ждет нас.
Глава 22
Первой мыслью Кэсси при взгляде на старуху было – насколько же удивительным делом является пластическая хирургия. Женщина была моложе Алтеи, но выглядела на пятьдесят лет старше. Она оказалась тучной, передвигалась прихрамывая, и на лице её были запечатлены годы, проведенные под палящим техасским солнцем. Одежда на ней была изношенной и помятой, а свои седые волосы она уложила на затылке в пучок.