Джим Стонер
За всеми событиями последних дней я как-то забыла, что моим клиентом в этом деле был Джим Стонер. Но его проблема давно решилась. Он уже все знал о своем непрошенном госте и даже успел с ним познакомиться. Артур приходил к Стонеру со своими извинениями и с тех пор они с Миленой не забывали старика. Это все мне рассказала Милена, когда я позвонила ей по дороге из Гринвера Д. Но себя я мысленно обругала и решила в понедельник обязательно навестить пожилого человека. Так я и сделала.
Утром я заскочила к себе в контору, сказала Ари, куда направляюсь, попросила его сообщать мне по телефону обо всем, что будет происходить в мое отсутствие, и пошла пешком к старому дому Джима Стонера.
Я позвонила, нажав большую черную кнопку очень старого дверного звонка. Звук этого представителя явно прошлого века был громким и каким-то пронзительным. Мне пришлось ждать несколько минут, прежде чем Джим открыл, старик жил один, девушка, которая у него работала, видимо еще не пришла, а преодоление пути от библиотеки, где он обычно обитал, до двери требовало времени.
Стонер обрадовался мне, чувствовалось, что ему сейчас очень необходим собеседник, ведь за всю его жизнь вокруг него не происходило столько невероятных событий, сколько произошло за последние недели. Он сразу засуетился и, несколько смущаясь, предложил мне выпить с ним чаю прямо здесь, внизу, в просторной и уютной кухне, поскольку он привык не только пить чай, но и принимать нечастых гостей именно здесь.
Мы расположились у накрытого белой льняной скатертью стола, на который Джим поставил две большие аппетитные чашки с горячим и ароматным чаем, кувшинчик со сливками, вазочки с печеньем, с конфетами и с лимонным мармеладом.
– А я уж думал, что вы совсем обо мне забыли, – заговорил Джим Стонер, – да и дело вон какой оборот приняло, кто ж мог подумать?
– Да, уж вы извините меня.
– Что вы, я ведь ни к тому сказал, – смутился Стонер.
– Как вы себя чувствуете? – переключила я разговор.
– Да уже нормально, мне повезло гораздо больше, чем бедняжке Этти.
– Конечно, но врачи говорят, что появилась вполне ощутимая надежда.
– Слава Богу, а то ведь молодая женщина, что за мерзавец на это пошел? – старик вздохнул и задумался. – Дочка у нее хорошая, да и парень этот не такой уж... – Стонеру так и не удалось подобрать нужного слова, и он смущенно замолчал.
Какое-то время мы сидели молча, я чувствовала, что Джим хочет сказать что-то такое, о чем ему непросто начать разговор. И я была права.
– Вы ведь видели это парня… Ну, сына моей Джудит, о котором пишут газеты?
– Да, я позавчера говорила с ним.
– Он похож на нее?
– Похож, если судить по той фотографии вашей жены, что я видела. Это ваша свадебная фотография.
– Да… – он опять вздохнул, – А ведь я впервые за всю жизнь обижен на нее, вы только поймите меня правильно, ведь у меня мог бы сейчас быть сын, – голос старика дрогнул. – Я бы любил этого мальчика как родного, я бы все для него сделал, и никакого второго конверта бы не понадобилось.
– Я вас понимаю, – мне очень хотелось сейчас, чтобы мои слова звучали убедительно, – но ваша жена любила вас и боялась потерять. Она была очень молода, когда солгала, тогда, возможно, искренне полагала, что позднее во всем вам признается, но, чем больше была ее привязанность, тем дальше она старалась отодвинуть это признание. Я думаю, что было именно так.
– Возможно, вы и правы. Странная штука судьба. Я ведь в эти ночные клубы никогда не ходил до того раза, да и после не заглядывал. Спиртные напитки меня никогда не привлекали, а голые барышни и подавно, извините, – он смутился, а я улыбнулась, чтобы показать, что поняла причину его смущения. – Тогда меня затащил товарищ, мы с ним вместе служили в армии, не виделись больше года, знаете, как это бывает.
– Да, – кивнула я.
– Так вот, мы туда зашли, это был клуб «Полнолуние», впрочем, вы-то вряд ли там бывали.
– Действительно, не приходилось, – улыбнулась я.
– Ну, выбрали мы столик подальше от сцены и подозвали официантку. Этой официанткой и была Джудит. Мой приятель уже был нетрезвый, он начал к ней приставать, сказал какую-то непристойность. И тут я увидел, что девушка готова расплакаться. Я сразу понял, что она тут новенькая, может, не по своей воле. В общем, когда мы с товарищем вышли оттуда, и я посадил его в такси, сам я не уехал, а стал ждать, когда это заведение закроется. Долго пришлось ждать, но, наконец, выпроводили последних посетителей, закрылась дверь со стороны улицы, погас свет, кроме небольшой лампочки над входом. Потом открылась дверь со стороны небольшого дворика, примыкавшего к зданию клуба, и оттуда потянулись бармены, официантки, музыканты. Я ее сразу узнал. Без шляпки, хотя было уже довольно холодно, в стареньком пальтишке, маленькая, худенькая, вся какая-то взъерошенная…