– Да, летом 1959 года со студенческой скамьи был призван курсантом на военную службу. Специальность инженера-механика по ракетным системам вдохновляла на глубокое освоение материала, была гордость за причастность к формированию нового вида войск. Надергали таких, кого из института, кого из авиаучилища, кого из артиллерийского. Причастность к новому делу всегда дает шанс на хорошую карьеру – шансы кажутся для всех одинаковыми. По окончании курса сразу попал в нашу дивизию. Рубежанского полка тогда еще не было, он появился после Кубы. Начинать было трудно, без конца решая возникающие проблемы организационного периода. Управление лихорадило, отсюда постоянное формирование– переформирование структур, штатов, изменение мест дислокации, как следствие, недостатки в обеспечении, комплектовании частей. Сотни лиц перемещались с места на место, жилья не хватало, материально-техническое обеспечение отставало от потребностей. Как всегда, забота о строительстве жилья, объектов социально-культурного и бытового назначения была обозначена, но на всех служащих не распространялась. Шло ускоренное строительство боевых стартовых позиций батарей, хранилищ ракет, головных частей, ракетного топлива. С заводов отправляли вооружение и технику при неготовых позициях. Необходимо было обеспечить приемку, проверку, постановку на учет и хранение. Одновременно шло обучение личного состава и отработка регламентов работы. Это сейчас ты в учебном классе книжку открыл, и в ней, как картина маслом, весь процесс работы отделения и батареи написан с указанием отпускаемого норматива на выполнение каждой операции. А тогда и учебных классов не было. И регламенты были сырыми, уточнялись в процессе освоения техники, да и техника не была такой, какой ты ее сегодня видишь – все улучшалось и доводилось. Одновременно строились казармы, штабы, объекты жизнеобеспечения. И тренировки на всех уровнях для отработки взаимодействия личного состава, каналов управления и оперативной работы. Веселое было время – наставников не было, все обучались с нуля, сюрпризы могли появиться в любую минуту. Добиться чего-то можно, действуя в трудных обстоятельствах. Каждый это понимал и видел в этом шанс себя проявить.
В это время в командный пункт вошел начальник штаба дивизиона майор Северов, принял доклад капитана Левко о несении дежурства и отсутствии происшествий. Затем обратил свое аскетичное лицо к Коростелеву:
– Как служба идет, товарищ лейтенант, есть проблемы?
– Никак нет, – звонко ответил лейтенант, заулыбавшись проявленному к нему вниманию командира. – Проблем нет, но есть смущение. Вот я на дежурстве при исполнении обязанностей воинской службы все время нахожусь с пистолетом, а навыков стрельбы у меня нет. На сборах в институте мы, как курсанты, имели дело только с автоматами. А здесь перед дежурством в штабе получаю пистолет для ношения, но при необходимости вряд ли сумею его правильно применить и использовать, разве что рафинад рукояткой расколоть.
Майор строго посмотрел в глаза лейтенанта, чуть задумавшись, хмыкнул и обратился к капитану Левко:
– Петр Ильич, недоработка у нас вышла. Не учли мы, что на офицерских должностях у нас находятся гражданские лица, знакомые только с рафинадом и прочими элементами сладкой жизни, а про скромность и дисциплину имеющие понятие лишь понаслышке. На этой же неделе надо провести с лейтенантами теоретические занятия и практические стрельбы из пистолета Макарова. – После этого перевел взгляд снова на Коростелева. – Освойтесь с пистолетом и служите без смущения!
Затем он зашел за пульт, открыл металлический шкаф и выложил перед лейтенантом брошюру «Инструкция по скрытному управлению войсками».
– Изучайте, лейтенант! Это тоже необходимо на дежурстве, а также для повышения роли помощника командира дежурной смены дивизиона. А ты, Петр Ильич, проконтролируй усвоение материала.
После ухода начальника штаба Левко с облегчением произнес:
– Спасибо тебе, что не подкузьмил нас на счет пистолета в присутствии начальника штаба дивизии Дибунова. Конфуз был бы серьезный. Почему раньше не заявлял о неумении пользоваться пистолетом?
– Во-первых, получать его в руки я начал только с первым выходом на дежурство, а это произошло чуть более месяца назад. Во-вторых, подкузьмить – это не из моего арсенала действий, а обратиться к майору Северову меня спровоцировал его вопрос о проблемах и мое логическое заключение, что если пистолеты хранятся в штабе, то и обучение обращению с ними находится в ведении начальника штаба дивизиона.
– А рафинад – это не подкузьмить? Скажи спасибо, у Василия Порфирьича было хорошее настроение, а так он вольностей не любит и следит за точным соблюдением уставов и предписаний регламентных документов.